Отголоски других миров - [2]

— Не богато, прямо сказать, не богато.

— А ты чего ожидал, что я новый русский, на мерине езжу и в монолите живу, метров на 150?

— Ну… — последовало невразумительное мычание, после чего Аркадий рассмеялся и, хлопнув Михаила по плечу, сказал:

— Да ничего я не ожидал. Сам так живу, как и ты и все мы, кто вертится день и ночь, а все равно живет, как и прежде, от зарплаты до зарплаты. Ну, может чуть лучше, чем другие, но в принципе так же.

— Кстати, а ты сейчас на каком фронте трудишься? — спросил Михаил.

— На мясокомбинате. Между прочим бригадиром недавно назначили.

— Ну, растешь. Из начальников отдела в бригадиры, это круто, — и оба рассмеялись.

— Так ведь и ты нынче с кандидатской, небось, не в институте сидишь?

— Менеджер, батенька мой. Страховками занимаюсь. Сейчас это модно.

— Сказал тоже. Ты со мной на эту тему даже не заикайся.

— Что, никак не получишь по страховому?

— У вашего брата быстро только платить получается, а как получать, так столько набегаешься, что рад, что хоть что-то получил. Ладно, замнем. Каждый свой хлеб зарабатывает, как может, а то, что сами себя дурачим, так в том не наша вина, а тех, кто над нами. Мы, должен тебе сказать, в колбасу и прочие копчености, такого добавляем, — при этом Аркадий скорчил мину и добавил, — что сроду жрать не будешь.

— Да?…

— Об этом я тебе потом расскажу, а сейчас, пойдем-ка пивка попьем, за жизнь погуторим.

Они прошли на кухню, где уже во всю кипела вода в кастрюле, а на столе рядом лежали креветки.

— Вот это я понимаю закус, — сказал Аркадий, выставляя на стол бутылки пива, по которым стекали капли воды, что свидетельствовало, что они только что из холодильника. Михаил повернулся, выкладывая из холодильника брынзу и банку зеленого горошка.

— Отварим или так съедим?

— Слушай, давай отварим. Помнишь как раньше, отваривали брынзу и с горошком подавали в пивбаре?

— Кто же этого не помнит. А еще сардельки.

— Точно, и шпроты с яйцом и обязательно под майонезом.

— Ладно ностальгировать, — сказал Михаил, выкладывая из кипящей воды креветки на большую тарелку, — открывай бутылки и разливай.

— Понято, — и усевшись за стол, он откупорил бутылки.

— За встречу.

— За встречу, — не чокаясь, они выпили по стакану пива и принялись, есть креветки.

За воспоминаниями о студенческих временах, работе и личной жизни, они засиделись допоздна. Неожиданно Аркадий спросил:

— А кстати, когда в отпуск собираешься?

— Да у меня еще с прошлого года неделя висит от отпуска, все никак не отгуляю, а вообще-то в октябре собирался, хотел куда-нибудь за бугор рвануть. В Тунис или Марокко. В это время и цены на путевки дешевле будут.

— А нет желания взять недельку и махнуть на рыбалку?

— На рыбалку? Куда? Да и потом, я не шибко большой любитель этого дела. Пробовал несколько раз, что-то не очень понравилось. Сидишь, комаров кормишь, а улов, соседскому коту на один зуб.

Аркадий улыбнулся загадочной улыбкой и с прищуром во взоре сказал:

— Эх, Миша, не там ты рыбку ловил. Местечко есть одно, туши свет. Я два года назад туда ездил с одним мужиком с нашего комбината. У него родня в тех местах живет, вот он нас своими байками так раззадорил, что мы на спор, решили поехать. Так что ты думаешь, я ему ящик водки проспорил. Места чудные, рыбалка, ну просто отдых для души. А грибов и ягод, вообще завал.

— Трепешь?

— Клянусь.

— Может еще на ящик спорнем?

— В элементе, только учти, гарантирую, что проиграешь.

— А что, может и правда, махнуть, — задумчиво ответил Михаил, допивая пиво и ставя пустой стакан на стол.

— Серьезно, старик, подумай. А Тунис твой от тебя никуда не денется, тем более что ты туда осенью собрался. Ну, что скажешь?

— Подумать надо, с начальством на работе поговорить, вдруг заартачится и не отпустит на неделю.

— Короче, если надумаешь, давай. У меня через две недели отпуск, я ведь со своей-то развелся, так что я вольный стрелок, куда хочу, туда и лечу.

— Как развелся?

— Молча, развелся и все.

— А дети?

— Дашка в восьмой ходит, а старшая, ну которая её от первого брака, уже институт заканчивает на будущий год. В прошлом году мужика себе нашла, и живёт у него.

— А ты?

— А что я. Я к матери вернулся. Отец-то у меня почитай пять лет как умер. Мать одна. Характер конечно не сахар, так ведь и лет-то сколько. В этом году семьдесят пять стукнуло. Но крепкая старушка. И в магазин сама ходит и по дому. Правда зудит, так это по делу. Сам знаешь, с работы придешь, чекушку хряпнешь, а ей не нравится. Вот и начинает пластинку крутить, про вред алкоголизма.

— Знакомая песня.

— Ну, я и говорю, все они старые одинаковые. Тебе хорошо, ты один живешь, а с другой стороны, не надо думать о жратве. Придешь домой, все готово, и ужин и завтрак тебе, как в ресторане, — Аркадий озорно улыбнулся и рассмеялся. Михаил взглянул на приятеля и подумал, совсем такой же балагур как в молодости, только седина в усах и на голове, а характер тот же.

— Слушай, Аркаш, а помнишь, как на картошку ездили, и на два дня дождь зарядил, а мы сидели и водку сгущенкой закусывали?

— Точно, а потом приблудный пес зашел к нам и лег на Витькину раскладушку.

— Да нет, на ней Парамон спал.