Отец - [2]
Поглощенный своими думами, старик и не заметил, как уже у дома его нагнал «газик». Из машины выглянул председатель колхоза. Он был в полушубке, в каракулевой шапке с опущенными ушами.
— Как здоровье, амак? — окликнул он старика.
— Спасибо, живу. Вас вот порой недобрым словом поминаю.
— Чем же я провинился? — улыбнулся председатель.
— Будто не знаете? Библиотека-то наша целую зиму не топлена,
— Верно, оплошали. Сегодня же ваша дочь получит и уголь и дрова. Я уже распорядился… На сельсовет понадеялся — вот так и получилось.
— А сельсовет понадеялся на вас… Ну да ладно. Что хорошего у вас? — уже другим тоном спросил старик.
— Э-э, хвалиться нечем. Замучил нас этот снег.
— Еще и мороз. Как там скотина? Кормить-то есть чем?
— Сена еще кое-как набираем, а комбикормов ни грамма. Уже с неделю из Хайрабада возим жмых на трех машинах, только при наших дорогах больше двух рейсов за день не сделаешь.
— Ничего, раис, крепитесь, скоро весна. А зимние беды вам наука. Впредь заранее о кормах будете печься, да и о библиотеке, надеюсь, тоже…
— Даю слово, не забудем, — засмеялся председатель и тут же, будто случайно вспомнил, сообщил скороговоркой: — Вчера к ночи звонил Мурод! Я хотел еще утром заглянуть к вам, да закрутился. Вы уж извините, заботы…
— Мурод звонил?! — встрепенулся старик. — Как он там? Что сказал?
— Просил передать, чтобы вы как можно скорее приехали к нему.
— Уж не случилось ли что, не спросили?
— Слышимость была отвратительная… Только и разобрал, что ждет вас.
— О господи! К чему ж такая спешка?.. Лишь бы не несчастье…
— Да не тревожьтесь вы. Сам же звонил — значит, жив-здоров. Просто, видать, соскучился.
— Нет, — не успокаивался старик, — не стал бы он без причины звать меня в такую стужу.
— Напрасно разволновались. Ничего с ним не случилось — вот увидите.
Председатель попрощался и, еще раз сославшись на занятость, уехал.
«Дай бог, чтобы все было благополучно», — беззвучно шептал старик. В тревоге и полный смутных предположений он вошел к себе во двор.
О чем только не передумал он, сидя дома на курпаче — у печки. Такого еще не было, чтобы Мурод позвал его, к тому же зимой и после такого долгого молчания. Ни писем, ни звонка, и вдруг приезжай. В студенческие годы сын куда чаще напоминал о себе, особенно когда оставался без денег. Но это было так давно… Может, на работе что? Или в семье?
Чем больше думал старик, тем тревожнее становилось у него на душе. Конечно, узнай он раньше о просьбе сына — хотя бы утром, когда еще можно было поспеть на автобус, — он не стал бы раздумывать. До Хайрабада на машине, а там поездом, и к полудню наверняка уже сидел бы у сына. Но сейчас…
«И все же надо ехать. Как-нибудь доберусь. Вот и председатель говорил, что машины за жмыхом ходят».
Старик прошел на айван. Там жена возилась со стиркой. В свой дом он привел ее вдовую, лет двадцать назад, когда Муроду шел уже седьмой год. Своих детей тогда у нее не было, и она сумела заменить мальчику умершую мать.
— Достань, мать, мне чистую одежду. Съезжу-ка я в Душанбе.
— Что это вам взбрело в голову? На дворе холодина, плюнешь — слюна на лету замерзает, а вы в дорогу…
— Сын твой звонил, просил срочно приехать.
— Никак случилось что? — с беспокойством спросила женщина.
— Не знаю, мать… Ты торопись, а я в кладовку схожу, Неудобно с пустыми руками ехать.
Женщина, оставив корыто, скрылась в комнате, а он, прихватив на кухне корзину, направился в кладовую.
Там в двух ящиках из-под чая хранились в песке осенние яблоки, а под самым потолком, на балке, висели аккуратно подвязанные гроздья винограда. Все это припасалось на всякий случай.
Устлав дно корзины сухой травой, старик снял в одном из ящиков верхний слой песка, выбрал из него два ряда крупных яблок и, обтирая плоды ладонью, стал укладывать их в корзину. Потом он нашел какой-то пустой ящик, перевернул его вверх дном, взобрался на него и осторожно снял несколько гроздей винограда. Виноград он уложил поверх яблок, предварительно сдув с него пыль. Кажется, все. Старик принес с кухни дастархан, накрыл корзину и осторожно, чтобы не подавить виноград, заправил края ткани внутрь корзины. И тут он уловил сладковатый запах, исходящий из темного угла кладовки.
«Неужто осталась дымя?»
Он снова взгромоздился на ящик, сеял с балки дыню, переплетенную крест-накрест высохшей плетью, поднес к двери, поближе к свету, и внимательно осмотрел ее. У самой плодоножки темнело подгнившее пятнышко.
«Ничего, отвезу. Где сейчас, на исходе зимы, найдешь целую дыню!»
Вскоре с корзиной и дыней он уже стоял за воротами, высматривая машину. Ждать пришлось долго. Была минута, когда он, потеряв всякую надежду, хотел вернуться в дом, но как раз в это время вдали показался грузовик. Он медленно полз на подъем, подгребая снег увитыми цепью колесами.
«Вот все и улаживается», — воспрянув духом, подумал старик. Он поднял руку, машина остановилась. В человеке за рулем старик узнал дальнего родственника.
— Куда путь держишь, Абдурашид?
— В Хайрабад, амак, за грузом. С утра ремонтировался, вот только управился.
— Возьми меня, сынок. В город еду, Мурод вызывает.
— Рад бы, да я не один. Соседка вот. — Рашид кивком головы показал на кабину, — У нее в Хайрабаде сын женится, на свадьбу торопится.
В настоящее издание включены роман «Три дня одной весны», повести и рассказы известного таджикского писателя Саттора Турсуна. В основе произведений Саттора Турсуна — нравственно-философская проблематика. Интерес к глубинам души героев, острая социальность, напряженность сюжета — наиболее характерные черты творчества этого писателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Чтобы вырваться из забытого богом городка, Люся Невзорова готова на все. Кроме внешних данных, у нее есть ум, сообразительность и смелость. Но хватит ли этого для осуществления ее авантюрного плана… покажет время!
В сборник вошли исторические очерки, рассказы, новеллы, статьи о людях большой судьбы, прославивших нашу Родину и свои имена. Среди них адмиралы Ушаков, Сенявин, Нахимов, военный инженер Тотлебен, а также матросы Кошка и Шевченко, солдат Мартышин, первая медсестра Даша Севастопольская и другие. В центре повествования — оборона Севастополя в 1854–1855 гг.
В новый сборник московской писательницы В. Шубиной вошли повести «Сад», «Мода на короля Умберто», «Дичь» и рассказы «Богма, одержимый чистотой», «Посредник», «История мгновенного замужества Каролины Борткевич и еще две истории», «Торжество» и другие. Это вторая книга прозы писательницы. Она отмечена злободневностью, сочетающейся с пониманием человеческих, социальных, экономических проблем нашего общества.
Эта книга расскажет вам, ребята, о румынском мальчике Михэлуке, о его жизни, полной суровых испытаний и борьбы. События, описанные в книге, происходят в Румынии в бывшем поместье Крисанта, вскоре после окончания второй мировой войны. К власти пришел народ, но в Крисанте на первых порах жизнь еще течет по-старому. Судьба мальчика складывается нелегко. Особенно сложны отношения Михэлуки с теткой Олимпией, которая воспитывает его после смерти матери. Всю жизнь прослужив у помещика, она мечтает лишь о деньгах, потому что только в богатстве видит выход из унизительного положения прислуги. В этих трудных условиях складывается характер Михэлуки, закаляется его воля.
Роман И. Мележа «Метели, декабрь» — третья часть цикла «Полесская хроника». Первые два романа «Люди на болоте» и «Дыхание грозы» были удостоены Ленинской премии. Публикуемый роман остался незавершенным, но сохранились черновые наброски, отдельные главы, которые также вошли в данную книгу. В основе содержания романа — великая эпопея коллективизации. Автор сосредоточивает внимание на воссоздании мыслей, настроений, психологических состояний участников этих важнейших событий.
Из общего количества 9200 белорусских деревень, сожжённых гитлеровцами за годы Великой Отечественной войны, 4885 было уничтожено карателями. Полностью, со всеми жителями, убито 627 деревень, с частью населения — 4258.Осуществлялся расистский замысел истребления славянских народов — «Генеральный план „Ост“». «Если у меня спросят, — вещал фюрер фашистских каннибалов, — что я подразумеваю, говоря об уничтожении населения, я отвечу, что имею в виду уничтожение целых расовых единиц».Более 370 тысяч активных партизан, объединенных в 1255 отрядов, 70 тысяч подпольщиков — таков был ответ белорусского народа на расчеты «теоретиков» и «практиков» фашизма, ответ на то, что белорусы, мол, «наиболее безобидные» из всех славян… Полумиллионную армию фашистских убийц поглотила гневная земля Советской Белоруссии.
Роман «Водоворот» — вершина творчества известного украинского писателя Григория Тютюнника (1920—1961). В 1963 г. роман был удостоен Государственной премии Украинской ССР им. Т. Г. Шевченко. У героев романа, действие которого разворачивается в селе на Полтавщине накануне и в первые месяцы Великой Отечественной войны — разные корни, прошлое и характеры, разные духовный опыт и принципы, вынесенные ими из беспощадного водоворота революции, гражданской войны, коллективизации и раскулачивания. Поэтому по-разному складываются и их поиски своей лоции в новом водовороте жизни, который неотвратимо ускоряется приближением фронта, а затем оккупацией…