Отец Александр Мень - [68]

Таким образом, обстановка в храме была далека от благоприятной и скорее тяготела к фарисейству, поэтому Александр в этот период старался удерживать новообращенную жену от посещения служб. Постепенно он начал изменять сложившуюся атмосферу. Помимо рутинной обязанности составлять годовые служебные указания к церковному календарю, Александр получил от настоятеля поручение вести с новыми прихожанами храма подготовку к крещению. Александр начал с бесед о жизни Христа. «Отец Сергий поставил меня катехизатором, — рассказывал он впоследствии. — Тогда много крестилось взрослых людей — два-три человека каждое воскресенье. Передо мной стояла задача объяснить человеку с нулевыми знаниями, во что он крестится. Храм с внешней стороны был разрисован библейскими и евангельскими картинками. Я и водил вокруг храма новообращаемых в течение 10–15 минут, а потом их крестили».

Акулово расположено недалеко от промышленного центра Одинцово, и в церкви нередко появлялись молодые рабочие одинцовских фабрик и заводов. Глубина и сердечный интерес к людям, с которыми Александр общался на своих занятиях, стали привлекать всё новых прихожан. Окружающие видели в нем мудрость и одухотворенность. Сочетание этих качеств с простотой и искренностью в общении притягивало к нему людей. Его умение видеть непостижимый обычному человеку смысл вещей, который лежит в основе наиболее полной реализации человека, его движения навстречу Богу еще тогда, в первые же годы служения Александра, обратили на себя внимание всех, кто бывал в церкви Покрова в Акулове.

И внешне Александр не старался выглядеть «уставщиком». В отличие от отца Сергия, который даже дома носил рясу и подрясник, Александр часто ходил в цветастой рубашке навыпуск, а в солнечную погоду носил темные очки (в том числе на панихидах).

При этом Александр никого не призывал к вере — его катехизаторские занятия были именно беседами, на которых прихожане храма чувствовали себя очень свободно. Александр всегда ценил внутреннюю свободу человека и никогда не навязывал готовых решений. Но его любовь ко Христу творила чудеса — он был наполнен ею с первых лет своей жизни, и прихожане храма часто принимали решение о крещении, вдохновившись его обликом и примером.

Еще в подростковом возрасте Александр сделал наброски и рисунки к своей книге «Сын Человеческий», первая редакция которой была полностью оформлена в период его служения в Акулове. «Тогда, будучи еще совсем юным, начал он писать свою первую книгу „Сын Человеческий“, — пишет Анна Корнилова. — Первый вариант ее в машинописном виде в матерчатом темно-вишневом переплете до сих пор бережно хранится мною рядом с таким же самодельным изданием книги Сергея Иосифовича Фуделя „Наследие Достоевского“».

«Он написал эту книгу в двадцать один год, — продолжает Павел Мень. — Самая главная задача этой книги в том, чтобы наш современник, не имеющий специального духовного и исторического образования, после ее чтения смог открыть Евангелие и понять его. И эта задача была выполнена. „Сын Человеческий“ переведен на многие европейские языки. Александр сумел достучаться до сердца человека, чтобы тот понял евангельскую Радостную Весть».

Как указывает отец Александр в своих записях, книга «Сын Человеческий» была выделена им в те годы из его масштабной работы об исторических путях христианства. Как самостоятельный труд «Исторические пути христианства» были впоследствии значительно переработаны и дополнены автором, результатом чего стало появление шеститомника «История религии». От первоначального варианта остались лишь разрозненные черновики, а написанную в тот же период книгу «О чем говорит и чему учит Библия» Александр не стал сохранять как отдельное произведение. «История религии» включила в себя материалы и этой его ранней книги. Первыми читателями, комментаторами и горячими поклонниками его литературных трудов стали Николай Евграфович Пестов и Анатолий Эммануилович Краснов-Левитин.

Впоследствии Александр рассказывал также о биологе и богослове Владимире Дмитриевиче Коншине[99] и его отношении к книге «Исторические пути христианства» в то время: «…Каста в нем сказывалась. Как-то я увидел у него на столе альбом икон дореволюционного издания. Впился, разумеется. Он, недоумевая: „Что, тоже интересуетесь?“ Это была область, куда вход был открыт не всем. А в отношении ко мне уже была настороженность, что ли, нет, не настороженность, а мизерная, едва уловимая нота недоверия. Я всё не мог понять почему. Возможно, потому, что в это время я пустил читать свою книгу „Исторические пути христианства“, написанную, между прочим, как бы параллельно „Историческому пути Православия“ Шмемана. Невольно шла полемика. Все мои сегодняшние мысли о единстве Церкви там уже были, но — выраженные с горячностью 19-летнего юноши».

Над книгой «Сын Человеческий» Александр работал в состоянии особого духовного подъема — сбывалась его давняя мечта донести евангельскую весть в массы самым доступным и современным языком. На страницах этой книги Александр необычайно ярко воссоздал евангельскую эпоху и показал читателю образ Иисуса Назарянина таким, каким Его видели современники. Он построил жизнеописание Христа на основании Евангелий и лучших имеющихся комментариев к ним, используя также множество других литературных источников, чтобы показать жизнь Иисуса доступным даже для непросвещенного человека образом.