Отец Александр Мень. Христов свидетель в наше время - [35]
Неутомимо наставлял в проповедях, бесчисленных беседах и разговорах со всяким, кто к нему приходил, и во время регулярных встреч со своими прихожанами. Одной из целей малых групп, основанных им, было именно наставление.
А главное, он продолжал свои устные наставления в письменном виде, и они были столь же изобильными. Однажды его спросили, что для него важнее: пастырское служение или писание книг. Он ответил, что не может отделить одно от другого.[189] Книга была одной из форм его служения. Невозможно все время говорить, письменное общение с людьми тоже необходимо. «Книга — как стрела, пущенная из лука. Пока ты отдыхаешь, она работает за тебя!».[190] По правде говоря, отец Александр почти не отдыхал, но, тем не менее, послал много стрел и стрелы эти продолжали свою работу без него и продолжают ее по сей день.
Его целью было разрушить преграды, мешающие людям воспринимать Слово Божье. Преграды из культуры, предрассудков, готовых идей, стереотипов атеистической пропаганды, запавших в умы. «В своих книгах я стараюсь помочь начинающим христианам, пытаясь раскрыть на современном языке основные аспекты евангельского жизнепонимания и учения. Наша дореволюционная литература, к сожалению, не всегда понятна нынешним читателям, а иностранные книги обращены к людям с психологией и опытом иными, нежели наши. Поэтому постоянно существует нужда в новых отечественных книгах. Особенно для тех, кто недавно вступил на путь веры».[191]
Кроме того, чтобы поддерживать диалог с советским обществом и отвечать на вопросы атеистов, христиане должны уметь принимать вызов науки, которую официальная идеология объявила несовместимой с религией.
Его первая книга, названная «Сын человеческий» — книга об Иисусе Христе, рождалась из бесед с неофитами, бесед, начатых сразу после его рукоположения.
Писать свою книгу о жизни Христа он начал еще в отроческие годы. Но теперь понял, что она необходима, поскольку для большей части его современников, лишенных всякой религиозной культуры, текст Евангелия слишком труден и без ключа к его пониманию недоступен. Многие, замечал он, бросали чтение с первой страницы из-за длинной родословной в начале Евангелия от Матфея, находя ее скучной и непонятной.[192]
Отец Александр хотел рассказать сегодняшним людям о земной жизни Иисуса так, чтобы они почувствовали себя ее свидетелями. Чтобы достичь этого, он опирался на все доступные данные истории, археологии, библейской критики, но всегда сохранял живой и доступный стиль для читателя как можно более широкого, указывая постоянно на общее между жизнью сегодня и эпохи Палестины времен Христа.
Отрывки из этой книги были напечатаны в виде отдельных статей с 1959 г. до 1962 г. в «Журнале Московской Патриархии», в котором, кстати, отец Александр долго не печатался. Полный же текст в течение десяти лет оставался в машинописной рукописи. Он давал ее читать близким, непрерывно перерабатывал, вплоть до того дня, когда с ней познакомилась одна француженка русского происхождения, которая с недавних пор работала в Москве.
Ася Дурова родилась в России до революции. Ее родители уехали в эмиграцию и нашли приют во Франции, где она получила образование в католической школе под Парижем. Ася стала католичкой и даже вступила в монашескую общину, которая содержала эту школу. При этом она оставалась глубоко привязанной к своей родной стране. В 1964 г. она с радостью приняла место, предложенное ей во французском посольстве в Москве, где ее русско-французская культура, приветливость, человеческое тепло очень скоро сделали ее незаменимой для исполнения множества служебных обязанностей. Там она проработала пятнадцать лет. Все члены дипломатической миссии и иностранный персонал, находившийся в советской столице, были заперты в «золотом гетто» (кстати, большая часть оттуда почти и не пыталась вырваться), но Ася Дурова не дала себя запереть. После работы она выходила из посольства, с независимым видом проходила мимо милиционера, охранявшего здание (а его задача состояла, главным образом, в том, чтобы наблюдать за тем, кто из дипломатов куда пошел), и погружалась в советскую толпу благодаря своей типично русской внешности и владению языком (родным языком!). На помощь ей приходил торопливо надетый на голову платок. Ася постоянно посещала своих многочисленных русских друзей, с которыми она подружилась при самых разных обстоятельствах. Многие недавно крестились, поэтому она прилагала все усилия, чтобы оказать им духовную помощь в глубоко экуменическом духе, поскольку сама отнюдь не рассматривала свой приход в католическую Церковь как разрыв с православием.
Однажды в 1966 г. один из неофитов пригласил ее присутствовать на встрече с отцом Александром. Они долго разговаривали о положении духовной жизни и о безотлагательной необходимости в религиозных книгах. Ася принесла ему те книги, которые привезла с собой в Москву среди вещей, затем нашла способ тайно получать книги, изданные заграницей на русском языке, благодаря трудам еще одной русской эмигрантки Ирины Михайловны Посновой, живущей в Бельгии.
В конце второй мировой войны И. Поснова встретила там русских, только что освобожденных из немецких лагерей, иди оказавшихся на Западе вследствие войны. Чаще всего они группировались в лагерях для беженцев по всей Западной Европе. Эти мужчины и женщины, пройдя сквозь предельно мучительные испытания, стали себе задавать множество вопросов духовного порядка. Чтобы им помочь, Ирина Поснова основала в Брюсселе христианский центр и издательство — «Жизнь с Богом». Она выпускала брошюры, соответствующие их менталитету, во многом обусловленному атеистической пропагандой, которую в них вбивали все их детство и юность. Таким образом, на протяжении пятнадцати лет Ирина Поснова посвятила себя служению этим выходцам из Советского Союза, оставшимся на Западе после войны. В 1958 году ей было дано вступить в контакт с представителями Советской России на Международной выставке в Брюсселе и тогда она поняла, что отныне должна предназначать свои публикации для тех, кто живет в СССР. Она предприняла большую работу по переводу и изданию, которая была полностью основана на ее самоотверженности, выдержке и вере. Принадлежала она к православной семье — ее отец был профессором Киевской Духовной академии. Так же, как Ася Дурова, она стала католичкой, ни в малейшей степени не отказавшись от восточной традиции, всемерно стремясь к единству Церквей. К тому же, с самого начала она сотрудничала непосредственно с одним православным священником, эмигрировавшим во Францию.
