Отдаю свое сердце миру - [8]
Аннабель потягивается. Ноги вверх, ноги в стороны. Наклоны вниз, до самых пальцев ног. Все не так уж плохо. Она не такая развалина, как ей казалось после вчерашней пробежки. На самом деле она на подъеме. Как будто уже оставила что-то позади. Не все, конечно, ей ли не знать. Но то, чего никогда не случится, пока она жива. Просто кое-что. Крошечный осколок, который стал достаточно большим событием, учитывая ее обстоятельства.
Она жадно глотает мартовский туман. Воздух восхитительно влажен. Аннабель замечает стрелки луковичных цветов, выглядывающие из-под земли. Рентонская белка взбегает по решетке ворот бассейна, закрытого в межсезонье. Весна, обновление, жизнь! Конечно, эта эйфория отчасти вызвана радостью поглощения бекона за завтраком (не следовало так увлекаться соленым), но прежде всего она происходит от дороги, что лежит впереди. Дорога впереди. Не в этом ли магия? Не в том ли, что она впервые не станет оглядываться назад?
Она все еще стоит во дворе отеля «Бест Вестерн», где легко быть оптимисткой.
Но этот миг пройдет, и она перестанет быть такой оптимисткой. Очень, очень надолго.
Шлепанье подошв по асфальту знакомо до боли. Даже в те времена, когда Этот Негодяй Отец Антоний еще жил с ними, маленькая Аннабель наматывала круги на заднем дворе их дома, а он следил за ней с секундомером, который носил в спортивной сумке. В начальной школе она бегала на переменках, упиваясь скоростью, быстротой своих ног, ощущением летящего следом за ней хвостика волос. Позже, в средней школе, после того как отец ушел от них, а ее имя Аннабель Аньелли-Манутто сократилось до Аннабель Аньелли, появилось много всего, от чего пришлось убегать. Проблемы с деньгами; приступы у Малкольма, когда он мочился в постель; визиты отца, который приезжал за ними, но снова уезжал после ссоры с Джиной. Отец проводил с ними все меньше и меньше времени, и это задевало, но в то же время приносило облегчение.
Тогда-то Аннабель и начала считать: плитки на потолке, квадраты на тротуарах, согласные в словах. Ступеньки лестницы. Шаги. Она перешла от скорости к расстояниям. В средней школе она узнала, что бег на длинные дистанции, до полного изнеможения, следование ритму шагов помогают снять беспокойство. Это сродни тому, как катать плачущего ребенка в машине.
В то время кросс на три мили считался важным спортивным событием. И до сих пор таковым остается. В старшей школе она выиграла соревнование. Но после завершения сезона кросс-кантри в начале ноября продолжала бегать до конца года, просто для себя. Чтобы оставаться в форме, наслаждаться связанной с наукой красотой окружающего мира и чтобы достойно принять вызов, брошенный дистанцией. Полумарафоны. Два марафона, прежде чем ее жизнь пошла прахом. И через несколько недель, когда ей наконец удалось заставить себя подняться с кровати, первым делом она надела кроссовки. Вышла на улицу и побежала. Она бежала, пока не выбилась из сил. Она бежала достаточно быстро, чтобы всплывающие в памяти события сливались в неясное пятно.
Когда она справилась с этим, обнаружилось еще одно любопытное наблюдение. От бега на длинные дистанции в теле разливается боль. Она проделывала это неделю за неделей вплоть до сегодняшнего дня. Причиняла себе боль. Наказание. Попахивает легким сумасшествием, но так надо. Никуда не денешься. Ей хотелось бы более жестокого наказания, хотя оно и без того уже слишком тяжелое, а усилиями Сета Греггори станет еще хуже. Вместе с наказанием она исполняет свое самое большое желание: сбежать.
И вот теперь, в первый день своего долгого путешествия, она снова бежит вдоль бульвара Озера Вашингтон, но на этот раз с восточной стороны. Озеро тронуто розовым светом утра, и она видит далеко впереди автостраду, где уже выстраиваются очереди из машин. Занятия в школе начинаются через час. Ее место за партами будет пустовать. Все будут удивляться, волноваться, испытывать неловкость. Да она все равно не должна быть в школе. Для нее остается загадкой, почему ей позволили вернуться. Каждый день она лишь создает всем неудобства. На нее смотрят так, будто у нее на груди закреплена бомба.
К востоку от озера, прямо за холмами, поросшими вечнозелеными деревьями, – конечная точка ее сегодняшнего маршрута: Престон, штат Вашингтон. Дорога впереди отмечена ориентирами в духе «Вперед на Запад!»: тропа угольных копий, тропа очага Буллитт[15], тропа Рейнира[16]. Честно говоря, мрачноватые места, даже зловещие, как дремучие леса в детских сказках. Страх ползет по спине.
«Ты не дашь слабину, – говорит она себе. – Не будешь думать о Сете Греггори и будущем, воображать тюрьмы и наручники. – Установки складываются в список заповедей. – Ты не будешь высчитывать остаток пути, пугаться, не позволишь Хищнику завладеть каждым мгновением тишины в твоей голове. Это не он, в той машине. И не ты выпрыгиваешь…»
«Прекрати!»
Рядом с ней возникает внушительное здание. «БИБЛЕЙСКАЯ ЦЕРКОВЬ РЕНТОНА, – гласит вывеска. – ПАРКОВКА ТОЛЬКО ДЛЯ МАШИН СЛУЖИТЕЛЕЙ ЦЕРКВИ! НАРУШИТЕЛИ БУДУТ КРЕЩЕНЫ!» Нужно быть предельно внимательной. Перед ней встает проблема номер один: навигация. Конечно, не хочется расходовать заряд батареи телефона, но ей не обойтись без подсказок GPS. Придется подружиться с этой женщиной-роботом. Она почти готова извиниться перед невидимкой за все оскорбления, что та выслушала от ее матери. Это одно из слабых мест Аннабель: она всегда чувствует себя виноватой и ответственной за чужие поступки.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
![Be More Chill [Расслабься]](/storage/book-covers/bb/bb053f8c24d8e1aa389aaaf33a715008b5b9ca1f.jpg)
Ученик средней школы Джереми Хир – типичный аутсайдер: девушки его не замечают, популярные парни издеваются над ним. Однажды Джереми узнает о СКВИПах – таблетках, содержащих квантовый компьютер, который вживляется в мозг пользователя и подсказывает, как вести себя в той или иной ситуации. Парень решается попробовать СКВИП, чтобы с его помощью попасть в школьную элиту и завоевать сердце Кристин, в которую он давно влюблен. Чудо-таблетка полностью меняет жизнь Джереми, однако вскоре он убеждается, что последствия могут оказаться самыми непредсказуемыми.
Старушка Мэри – единственная, кто знает страшную тайну трех поколений женщин своей семьи, но проходит минута – и она забывает все на свете.Кэролайн совершенно не похожа на Мэри. Она строгая мать, в жизни которой нет места радости и веселью, но на то есть свои причины.Кейти – прилежная ученица и примерная дочь, не признанная одноклассниками и окончательно запутавшаяся в жизни.Пока Кэролайн торчит на работе, Кейти заботится о бабушке и пытается восстановить цепь таинственных событий, которые помогут каждой из них принять правду и… себя.
Амбициозный подросток Крэйг Гилнер намерен добиться в жизни больших успехов. Для этого он должен поступить в лучшую школу, чтобы потом попасть в лучший университет и получить лучшую работу. Однако, сдав на отлично вступительный экзамен в Манхэттенскую академию, парень сталкивается с непомерной учебной нагрузкой. Он перестает есть и спать, теряет веру в себя и разочаровывается в жизни. Чтобы пережить кризис, Крэйг отправляется в психиатрическую больницу, где его соседями по отделению становятся весьма колоритные личности.
Лекси зла. И с каждым днем – все сильнее. Если бы она только могла держать себя в руках, отчим принял бы ее, мать бы вновь полюбила, а ее сводный брат наконец объявил бы их парой и провел бы с ней остаток своих дней. Лекси хочет всего этого так сильно, что готова попытаться усмирить свой гнев. Она ведь так хочет, чтобы семья гордилась ею. Но чем сильнее она сдерживает себя, тем ближе извержение вулкана по имени Александра Робинсон. И никому от нее не укрыться.