Отчет 1. …И принцессу в нагрузку - [6]
Стрелять из лука я умею гораздо хуже, чем быстро его доставать и натягивать с громким матерным богохульством.
Точность попадания у нас получилась одинаковая, что и требовалось получить. Мы успели выпустить еще по стреле, после чего нервы у него сдали и, бросив лук, он с кинул коня мне навстречу, с визгом выхватывая меч. Разрубив его наискось на уровне груди, я отер трудовой пот вперемешку с кровью и оглянулся посмотреть, как дела у Эрмы.
Эрма, трагически опустив руки, стояла над телом и обиженно смотрела на Сумрака, переминавшегося с ноги на ногу в десяти шагах…
– Что? – уронил я в нее, подскакав.
– Я билась, а он подошел и убил.
Сумрак виновато посмотрел на меня и отвернулся.
Эрма посверлила его хвостовую часть обиженным взглядом и перевела его на меня.
– Ты! Я не слабая старуха! Я не ребенок! Я могу биться! Сама!
Блин! Ну не доходить до человека по хорошему, что такое работа в паре. Придется по-плохому.
– Я нисколько не сомневаюсь, что ты можешь. Но сейчас, пока ты обижаешься на моего коня, я в одиночестве разделывал второго, хотя рассчитывал, что ты, быстро избавившись от своего, тоже немножко в него постреляешь. Если бы он не испугался, то и тебя и меня уже подстрелили бы. А теперь кончай обижаться. Хватай труп одного с тобой размера и поехали.
На ее лице обида сменилась сначала яростью, а потом брезгливостью. Окатив меня волной презрения, она вскочила в седло Пламени и галопом погнала ее куда-то. Воспитательная беседа о пользе трофейного снаряжения была отложена на более подходящее время. Подходящее время обещало стать острым дефицитом. Свободное – тоже. Плюнув, и выколотив, наконец, трубку, я закинул тела центрового и левого поперек седел их коней. Привязав их к седлу Сумрака, я забрался в седло и пустился догонять Эрму.
Гордо распрямленная спина, расправленные плечи и выпяченная грудь Эрмы демонстрировали оскорбленную гордость. Я начал молча любоваться демонстрацией. Пусть дуется. Надоело играть в няньку в условиях пониженной шкуробезопасности. И вообще, их высочество в отличие от Нат с Марой не ребенок. Почти. Хотя очень такового напоминает отношением к схватке. Интересно, брусчи все такие?
– Эрма. Брусчи все бьются один на один?
С минуту она удерживала оскорбленный вид. По истечении этой минуты я догнал ее и легонько ткнул в бок. Успев отдернуть руку от удара ножом, я выхватил клык и приставив ей к горлу, занялся соревнованием в показу гневной маски. Ее лицо просто пылало яростью оскорбленной принцессы. Не дожидаясь, пока меня брезгливо испепелят, я ляпнул:
– Эрма, любовь моя, свет очей моих, радость сердца моего! Я знаю, что тебе хочется побеждать, доказывая себе, что ты умеешь. Так ты умеешь. Но суть не в этом. Суть в том, что я слишком люблю тебя, чтобы позволить каким-то ястребам тебя зарезать. Извини, не дам. И если тебя это не устраивает, то скажи об этом сейчас, и мы просто разъедемся.
– Погоди! – ее в очередной раз согнуло в приступе неуверенности. – Дай подумать.
– Думай!
Я посмотрел, как она пытается отбрыкаться от уже принятого решения и тихо пожелал, чтобы 97 ястребов взяли наш след после того, как она разрешит мне немного заботиться о ее здоровье.
В ожидании признания я закурил и отъехал шагов на десять вперед. Ощутив на затылке сверлящий взгляд, я спрятал голову в облаке дыма, подтянул лошадей с начавшими попахивать трупами и занялся сбором трофеев.
Трофеи, если не считать заляпанности кровью, были неплохие. Особенно тем, что вполне налезали на Эрму. С чувством мясника, отбраковывающего червивое мясо, я сбросил разоруженные трупы на песок, под копыта фыркнувшей Пламени и позволил Сумраку поравняться с Пламенем.
– Ну и? – ласково мурлыкнул я почти плачущие голубые глаза. Получилось настолько ласково и нежно, что Эрма чуть вздрогнула и шепнула глубоко-глубоко внутрь:
– Да, хотя это и рабство.
Мгновенное понимание того, почему она сбежала от брусчй, что надо с ней делать, рухнуло на меня контейнером свинца, выдавив сотни слов, которые потребовали, чтобы я их ей высказал. Но момент был больно неподходящий. И я просто протянул ей испачканную в крови и грязи руку. Прикосновение ее тонких сильных пальцев впечаталось в памяти, после чего я резко завернул к насущным проблемам.
– Одевай! – протянул я кольчугу, мечи, ножи, шлем и лук, еле удерживаемые одной рукой.
– Зачем? – все ее тело выражало брезгливость и полное непонимание того, зачем нужны доспехи и оружие.
– Чтобы я поменьше беспокоился, когда кто-нибудь будет натягивать лук.
Взгляд мой оказался достаточно жестким, чтобы она переложила горку железа себе на седло и начала неспешно одеваться. Через пару минут белое от напряжения лицо скрылось под забралом, из-под которого прогрохотало бурчание:
– Доволен?
– Вполне… А вот те четверо, что торчат на бархане слева, будут очень недовольны. Уже…
Четверо в черном на разномастных лошадях, нарисовавшиеся на вершине бархана в полукилометре от нас, радостно помахали нам саблями и галопом помчались к нам. Я мимолетно понадеялся, что они перепутали нас с любимыми племянником и племянницей и покосился на Эрму. Эрма прибила мою надежду:
Это могло бы стать началом романа. Если бы он не был так привычен к дисциплине, а она не была бы так непривычна к войне.
Встречаються как-то посреди зоны чрезвычайного проишествия на секретном объёкте генерал с дивизией десанта, усиленный танками и вертолётами, и некий куратор...
Можно написать так: У них было время подготовиться к эвакуации с гибнущего корабля. Но… Можно так: Он бы очень странным — и его притягивало ко всем странностям, которые нашлись на второй планете его пути. И так: с ним никто не пытался по хорошему — все пытались по нормальному. Не получалось… Или даже процитировать краткое описание сюжета: «— А ты уже во владельцы пол-царства собрался? То-то я гляжу, ты так напрягался, добывая себе топор-кладенец и арбалет-самобой. — Ага. Осталось только получить координаты пещеры, в которой живёт дракон, охраняющий пенис-самотрах — и полцарства с принцессой в нагрузку — моё».
ЭТО ИЛИ ОЧЕНЬ СМЕШНОЙ ИЛИ ОЧЕНЬ СТРАШНЫЙ И ГАДКИЙ ТЕКСТ!!! (Завистит от читателя). Узять типа абычнаго панка-падонка и забрать с ацталой дикой планеты Земля (в працессе общего скрытного рекрутинга в Дипатамент Невступив... то есть Неприсаеденёных Планет). Натаскать. Обучить. Нарваться. Сослать на планету, заселённую в приснопамятные времена бывшими соплеменниками. Получиться трудноописуемый... (Основные события начинаються с того, что герой курит и смотрит, как на него устраивают засаду). / Текст рекомендован в качестве учебного пособия по изучению психологии падонков.
Седьмой томик серии. Позади столько испытаний и невзгод. Но почему же тогда впереди непроглядная темень? На сей раз Виктор Громов узнает на себе, какого это – быть одним из самых известных людей мира, и сколько врагов можно из-за этого нажить.
Йорунн стремится домой после долгих лет изгнания, и свое право на корону предков ей придется доказывать заново. Девушка вынуждена столкнуться с тенями прошлого, отыскать союзников, верных присяге, и сделать невозможное, вернув брата из небытия. Время неумолимо истекает: огонь войны уже охватил империю, демоны готовы ворваться в мир людей, а в Великой Степи начинается битва, итог которой определит новое лицо мира.Эпическое фэнтези. Завершение цикла. В книге: магия и интриги, битвы и предательство, надежда вопреки, непредсказуемый финал.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новая часть приключений Ворона. Турнир позади, но расслабляться рано — теперь герою необходимы углубленные знания магии, чтобы воскресить своих друзей. Какой она будет, магическая академия большого мира?
Я — Хинрик из Химмелингов, последний мужчина в роду, что ведет начало от самих богов. Моя семья пала от руки иноземного конунга, теперь я должен отомстить ему за родных и вернуть свою страну. Но у меня нет ни армии, ни богатства, ни союзников — только крепкий топор. Единственный шанс отомстить — обучиться мастерству рунного колдовства, пройти все испытания и стать могущественным начертателем. Это смертельно опасный путь, но ради правосудия я готов на все.
Главный герой считал себя одним из толпы, ничем не выделяющимся винтиком в механизме, где таких, как он - миллионы. Но всё изменилось в один момент, когда у него появилась способность к телепортации. В одно мгновение перед ним разрушились границы и стены родного мира и... Вселенной! Что значит возможность посетить Париж и Лондон, оказаться на вершине Эвереста при сравнении с другой населённой планетой или миром, где живут люди, обладающие особыми способностям, знающие о той материи, которая на Земле считается мифом и лишь в сказках можно прочитать о ней: магия!
Можно написать так: ему отшибло память, но он чутьём ухватился за единственный шанс выбраться... Можно так: он был очень странным – он чётко знал, чего он НЕ хочете делать, и он ОЧЕНЬ мечтал о работе, для которой наиболее подходит. На этой планете работы не нашлось... И так: его попытались продёрнуть через обычные каналы найма и обучения... он не влез. Или даже процитировать краткое описание сюжета: «– Значиться в квак побаловали. Уровни попрограмировали, на порнографию вздрочнули – пришло время в Херфраер поиграться.
Можно написать так: Они появились из неоткуда. К ним попали саммые ценные люди. Счёт пошёл на часы. В пекло бросили самых лучших. Можно так: Он был очень странным. Но как ни странно, оказался на своём месте. И так: Его попытались законопатить туда, где он должен был быть по их мнению. Не получилось. Он потерялся, нашёлся и попал туда, где он хотел был по его мнению. Или даже процитировать краткое описание сюжета: Земля стремительно приближалась. Присмотревшись, я понял, что это дно.” Из воспоминаний инструктора по экстремальным видам спорта".