Отчаянные Крошки - [14]

Заплата был не так уж и умен, но для этого ума у него хватило.

— Ага, — сказал он. — Я тоже. Ни фига не видел.

— Тогда ладно, — сказал сержант Фантастико. — Вернемся на пост, что ли?

* * *

В течение следующего часа элегантный, но несколько причудливый шлем со свечой был снят с Эль Гусано, а сам он энергично отмыт и накормлен самыми изысканными блюдами Примулы. После этого он поднялся на мостик «Клептомана-2» и с глубоким поклоном сказал Капитану:

— Прекрасная дама, благодарю вас за гостеприимство, оказанное мне и моим compadres.

Капитан рассеянно улыбнулась. София Сперла и ее товарки-грабительницы, наблюдавшие за ними через окошко, затолкали друг дружку локтями. Они решили, что Эль Гусано очень даже ничего.

— Ну что ж, — сказала Капитан. — Мы счастливы предоставить вам пищу и кров, покуда занимаемся тем, чем должны заниматься. По-видимому, ты уже навел справки о нашем Старшем Механике.

— А как же, — сказал Эль Гусано. — И, несомненно, с большим, большим успехом.

— Правда? — сказали Крошки в один голос.

— Да. Мои источники сообщают, что некий высокий толстый человек в остроконечном шлеме сошел на берег. Он сел в большую-пребольшую машину. И был увезен.

— И? — сказала Примула.

— Кеми?

— В направлении куда?

— Грамматики, — произнесла Капитан со вздохом.

— Всё это не столь важно, — сказал Эль Гусано, — но я вам скажу, потому что я щедрый. Это был большой, большой, очень большой автомобиль. Вероятно, он принадлежит кому-то из Хунты.

— Хунта, — уточнила Капитан, — это такая маленькая группка начальников, которая правит в довольно отсталых странах.

— Как я вам уже объяснял, — согласился Эль Гусано.

— Но что могло им понадобиться от нашего Старшего Механика? — сказала Капитан.

— Как это ни удивительно, я не знаю, — признался Эль Гусано.

— Но мы это обязательно выясним, — сказала Маргаритка. — Скажи-ка мне, Гусано, а у этих из Хунты есть дети?

— Конечно.

— И они их сами воспитывают?

— Не будь наивной. Для этого они слишком важные. У них есть Няни.

— Вроде этих?

— Очень похожие. Только слишком маленькие и слабые для Лас Няньяс, так что Be… — Он осекся.

— Кто? — спросила Маргаритка, устремив на Эль Гусано стальной взгляд.

— Выкладывай, — сказала Примула.

— Ты хотел сказать, «Великая»? — сказала Маргаритка. — Так или не так?

Лицо у Эль Гусано сделалось вдруг землистым, и он сел.

— Я самый смелый человек на свете, — сказал он. — Но даже я понимаю, что в нашей стране есть нечто, о чём слишком страшно говорить.

Дамы-грабительницы распахнули окно и всунулись по пояс:

— Отстань, Маргаритка, от бедного мальчика.

Маргаритка кивнула. Быть может, она слишком далеко зашла…

— Хорошо, — сказала она, — оставим пока Великую в покое. Но чтобы найти Старшого, нам надо как-то приблизиться к Хунте.

— Но как? — сказала Капитан.

Маргаритка сказала:

— Я чувствую, что с Нянями Хунты скоро начнут твориться разные страшные вещи. Тут-то мы и протянем Руку Помощи.

— Так! — бодро воскликнула Капитан. — Значит, решено!

* * *

Рация Заплаты затрещала.

— Ну? — сказал Заплата.

— Сообщение сверху, — произнес голос сержанта. — Кто-то обчистил один из грузовиков Великой. С особыми продуктами для Великой. Великая недовольна.

— Великая?! — сказал Заплата. — Черт! Кто это мог обчистить один из грузовиков Великой?!

— Возможно, новая Революция. Конец связи.

— Конец связи, — угрюмо сказал Заплата.

Кассиан и Эль Гусано прекрасно провели вечер в сварочной мастерской «Клептомана». А Маргаритка, Примула и Пит Фраер отгладили нянины униформы и приготовились к делу.

Их ожидал хлопотливый день.

* * *

Хунта состояла из трех человек. Эль Генералиссимо возглавлял армию. Министр Доллар руководил финансами, то есть Деньгами. И, наконец, Эль Симпатико отвечал за Здоровье и Безопасность.

У Нянь, воспитывавших детей Хунты, этот день начался как обычно.

Но продолжился не так.

5

Няня Долби, воспитывающая детей Эль Генералиссимо, была матерой выпускницей Академии Нянь. В этот день она поднялась рано и сразу же приступила к Соблюдению Режима Дня. На завтрак — грейпфруты, вяленое мясо и горький шоколад. Затем отдание чести портрету Румяной Няни на стене — и будить подопечных. Семилетние Сталин и Наполеон (имена им выбирал любящий папаша) были низкорослыми для своих лет. Бледные маленькие мальчики с худенькими и робкими от постоянного ожидания, что кто-нибудь на них закричит, личиками. Во сне они слегка подергивались. Сталин даже улыбался — возможно, вспоминая маму, которая убежала вскоре после того, как Эль Генералиссимо взял привычку ложиться спать в полном обмундировании.

В 7 часов 00 минут утра Няня Долби, уперев руки в могучие бока, встала над спящими малышами и устремила на них Грозный Взгляд. В ее толстом черепе напряженно ворочались маленькие мысли: «Ранняя птичка нос очищает, а поздняя только глазки продирает. Баловство, баловство. Кто рано ложится и рано встает, здоровье, богатство и ум наживет».

Мальчики словно бы почувствовали тяжесть ее мыслей. Глазки у них открылись. Они выскочили из своих кроваток, встали смирно и тоненькими голосками пропищали: «ДОБРОЕ УТРО, НЯНЯ, СТРАННАЯ СЕГОДНЯ ПОГОДА ДЛЯ ЭТОГО ВРЕМЕНИ ГОДА».

— Вольно, — прорычала Няня Долби. — Отставить.