Теперь, когда мелкий перестал орать, Томилио чувствовал себя намного лучше, понимал, что делает все не на автопилоте, что это ему даже как бы нравится. «Он будет сильным, когда вырастет, — думал Томилио. — Он всему у меня научится!..»
Подошел с сыном к календарю (притащил из хозмага и прилепил к холодильнику) и показал иллюстрацию.
— Видишь: вот это — облака на небе, над во…он теми горами.
Мелкий внимательно посмотрел на картину, ткнул пальчиком в покрытое облаками голубое небо и улыбнулся Томилио.
— Вот именно! Молоток! Облака и небо!
В порыве отцовской гордости обнял все еще голого сына и поднял на вытянутых руках к окну над раковиной.
— А теперь погляди сюда, — сказал, указывая поверх Гор Франклина. — Видишь: вон там — настоящие облака и небо.
Мелкий смотрел из окна вместе с ним, и Томилио был твердо уверен, что тот все видит и узнает. Стоял так с сыном в руках и как бы терялся в своих фантазиях, при этом нисколько не сомневался, что сын витает в его мирах вместе с ним.
Было слишком поздно, когда Томилио очнулся и увидел, что мелкий показывает на дымящийся тост. Он уже превратился в чернющий уголь.
— Видишь, — сказал, извиняясь, сыну. — Ничего не осталось…
Но мелкий уже настроился и, когда до него дошло, что тоста ему не светит, вновь разорался.
— Да что я его, — рявкнул Томилио, — родить тебе должен?!
От обиды и страха мелкий заревел так горько, что снова его описал — всего.
Томилио снова отнес сына к телевизору. Маршал уже скрутил главаря шайки и вез на лошади в участок. Он был ранен, но добыча от него не ушла.
Томилио сбросил мокрую футболку и шорты. Не осталось уже никаких сил искать себе другую одежду, невозможно было выносить этот рев. Он вышел и захлопнул дверь (с той же силой, что и она) — чтобы больше не слышать эту вечно орущую мелкоту. Да где ее там черти носят?! И как она могла смыться, если знает, что ребенок не может без матери?!
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 1, 2019
