Отчаянная - [7]

— А мистер Ллевелин это не одобряет?

— Похоже, что нет. Такой уж он несговорчивый человек… И он думает, что его богатство дает ему право оскорблять людей как вздумается, не боясь никого.

Последние слова хозяйки напомнили мне грубости мистера Ллевелина, и я сочувственно кивнула. В памяти всплыл весь тот разговор у ворот. Вероятно, мистер Ллевелин предположил, что смерть моих родителей толкнула меня на поиск людей с талантом мисс Мэдкрофт. Скорее, предполагал до тех пор, пока не обратил внимание на мой багаж. И вот тогда ему захотелось узнать, не собираюсь ли я ассистировать ей? Я же, по своей наивности, открыто высказала свое намерение помогать ей при необходимости, хотя представления не имела о том, какая именно помощь подразумевается.

И тем не менее, как бы мистер Ллевелин ни относился к спиритизму, он не имел права оскорблять нас обеих столь грубым образом.

Мне не составляло большого труда определить свое отношение к мистеру Ллевелииу, так как я верила, что миссис Мэдкрофт честная и добропорядочная женщина, иначе моя мать никогда не стала бы с ней дружить. Я только сомневалась в ее необычных способностях.

Теперь мое внутреннее напряжение спало, и я попыталась понять, что он за человек помимо того, что можно было увидеть глазами и услышать ушами. Однако меня постигла неудача. Мрачная атмосфера дома странным облаком нависла над ее головой и плечами, поэтому разобраться в моих впечатлениях мне было так же сложно, как читать книгу в густом тумане.

Вот что бывает, бранила я себя, когда пытаешься вникнуть в то, к чему не имеешь ни малейших склонностей.

Миссис Мэдкрофт громко вздохнула и заговорила сама для себя: «Я думаю, теперь мы не поедем в Дорсет. У меня нет сил встречаться и говорить с этим человеком. Его сестра — бедная женщина. С каким желанием она приглашала меня посетить ее. Я даже не могу себе представить, что она будет делать без меня. Какая досада!»

Я опасалась, что огорчение вызовет у нее новый приступ недомогания. К счастью, внезапно раздался негромкий стук в дверь. Мы посмотрели в ту сторону. Дверь тихо отворилась, и появилась маленькая смуглая женщина-индианка. Это была Чайтра. Ее гладкие темные волосы тяжелой косой лежали на левом плече. Она была одета в красное сари из хлопка.

Мягким мелодичным голосом Чайтра доложила:

— В фойе миссис Бродерик.

— Неужели снова?! — изумилась хозяйка. — Я же сказала ей, что ничего больше сделать для нее не могу. Ты поставила ее в известность, что у меня гости?

Чайтра кивнула и с удивлением посмотрела сначала на миссис Мэдкрофт, потом на меня.

— Это Хилари Кевери, дочь Марион, — ответила хозяйка на молчаливый вопрос служанки. — Я тебе говорила о том, что она приедет к нам жить.

Служанка вновь кивнула головой и застенчиво улыбнулась.

Миссис Мэдкрофт повернулась ко мне и произнесла короткую речь: «Моя дорогая, я должна извиниться и попросить тебя на короткое время оставить меня. Досадно, но, я думаю, будет жестоко с моей стороны отказать этой женщине в приеме. Тем временем Чайтра покажет тебе твою комнату, а наш разговор мы закончим немного позже».

Я утвердительно кивнула головой, послушно встала и направилась из гостиной. В фойе мне встретилась миссис Бродерик, которая бросила на меня быстрый взгляд и скрылась за дверью гостиной. Прежде, чем она исчезла, я вдруг остро почувствовала ее состояние отчаяния. Причем, я почему-то не сомневалась в отчаянии, связанном с деньгами. У меня возникло сильное желание остановить ее и утешить. Но потом я решила, что это ее личное дело, что мое вторжение покажется ей странным. Кроме того, смешно было вновь действовать, повинуясь интуитивному порыву. Это после того, как я попыталась руководствоваться интуицией и потерпела неудачу.

Тех мгновений, которые длилась наша встреча с миссис Бродерик, оказалось достаточно, чтобы рассмотреть ее руки: в сетчатых перчатках без пальцев и только одно кольцо — обручальное.

Чайтра остановилась у лестницы, ведущей из фойе наверх.

— Ваша комната в конце коридора, мисс, — объяснила она. — Я скоро поднимусь, только посмотрю, все ли в порядке.

Оставив Чайтру прислуживать посетительнице, я поднялась по лестнице на второй этаж и прошла в маленькую спальню, приготовленную специально для меня. После экзотической обстановки гостиной эта комната с немудренной мебелью и незатейливыми обоями в голубую полоску выглядела просто, хотя вполне прилично. Особенно порадовало меня отсутствие густого, пропитанного фимиамом воздуха. Мои чемоданы ожидали меня прислоненными к прочному шкафу, а коробка со шляпками лежала на стульчике у туалетного столика. Отличной выделки ореховое дерево придавало столику привлекательность художественного изделия. Впервые меня окружало так много незнакомых вещей. Удобно усевшись в кресло, я попыталась собраться с мыслями.

Куда же я попала? Посмотрела вокруг себя глазами отца, который выше всего ценил в жизни материальность и прочность. Он был бы шокирован поведением миссис Мэдкрофт. А ее театральность, разговоры о духах и загробном мире, ее наигранная физическая слабость, наверное, даже испугали бы его. Что же касается мамы… Она, безусловно, человек другого склада. Мне припомнилось немало случаев, когда я ребенком поддавалась романтическим порывам, приводившим окружающих в замешательство. Только не маму. Она всегда понимала мое состояние. Жаль только, что никогда не поддерживала меня, позволяя отцу выплескивать его гнев.