Отцеубийцы - [127]
Оттуда, со стороны площади, на Хроуста мчалось другое воинство. Редрих все же выбрал ему форму – и оказалось, что Шарка еще способна испытывать ужас.
Конный всадник Хроуста развеялся как дым, когда прямо сквозь него пролетел сотканный из черно-золотого Дара грифон. Он слабо напоминал себя настоящего: морда вытянулась, клюв покрыли ряды острых клыков, а меж длинных рваных крыльев восседал всадник. Именно таким она видела его в воспоминаниях – молодым, сильным, выше и крепче любого мужчины, кого ей довелось встречать. Редрих придал Рейнару резкости и жесткости, как Хроуст Латерфольту. Лицо заострилось, понурые плечи гордо расправились. Глаза, сверкнувшие на Шарку из-за крыла грифона, не имели ничего общего с усталыми глазами Рейнара цвета болота.
Грифон остановился рядом с Шаркой, но Рейнар не повернул к ней головы. Взгляд демона был обращен к Хроусту, который снова скрылся в облаке тьмы. Перед ним проступал из пустоты Латерфольт. Грифон и конь топтались на месте, примериваясь друг к другу, пока в руках всадников возникали сабли и мечи – держаться за седла им не было нужды, и хозяева вооружали их всем, что только могли себе представить. Названые братья, расставшиеся врагами. Герцог и герой, которым прочили одну и ту же корону. Сыновья, убитые назваными отцами…
Вокруг Редриха собирались и другие тени. Не отставая от Хроуста, он призывал героев прошлого. Златопыт, Римрил и Лотто, тоже на грифонах, даже сам король Теобальд, Свортек и многие другие, кого Шарка не могла знать, бросали призрачным Сироткам и хиннам молчаливый вызов.
Рейнар первым бросился вперед, и Латерфольт погнал коня на него.
В мечущемся мраке Шарка следила за взлетающими и опускающимися клинками, пока не поняла, что этот бой может длиться вечно. Стоило одному отсечь другому руку, как на ее месте мгновенно возникала новая. Латерфольт наискось ударил грифона саблей; будь тот настоящим, его голова отлетела бы в реку вместе с ногой Рейнара. Но клинок лишь разрезал мрак, и тот мигом собрался воедино. Рейнар выбросил вперед руку, пронзил шею коня и грудь Латерфольта. Демону хватило пары мгновений, чтобы оправиться от удара и снова наброситься на врага с обеих сабель.
Редрих и Хроуст равны по силе, поняла Шарка, и Голос в ее голове оглушительно рассмеялся, затмив собой все остальное. Она вдруг обнаружила, что и сама смеется, когда меч Рейнара в очередной раз снес призрачную голову егермейстера, а тот, растворившись и появившись снова на том же месте, рассек герцога от плеча до бедра, не причинив тени никакого вреда.
От смеха уже болели ребра и скулы, но Шарка не могла остановиться. Великаны Хроуста оттеснили Рейнара от Латерфольта, но встретили сопротивление уже от грифонов и рыцарей Редриха. Шарка вжималась в камень, пока прямо перед ней мир превращался в одно рваное уродливое пятно.
Хохот не смолкал – и Шарка распробовала в нем искреннее, восторженное удовольствие.
Свортек был доволен: двое тиранов наконец встретились. В мире не осталось ничего, кроме них двоих с ненавистью и болью, причиненной за годы войны, об истоках которой никто уже толком не помнил. Даже теперь они никак не могли выйти из этого круга.
– Довольно!
Тени на мосту послушно рассеялись все до единой. Редрих и Хроуст, дрожащие от усталости, пялились друг на друга в окружении горстки своих людей. «Жалкие», – процедил Голос.
– Петлич! – крикнул Хроуст и взмахнул рукой. Но Петлич не тронулся с места; лук в его руках дрожал. Гетман обернулся: Сиротки толпились позади, но, как и Петлич, не спешили на зов. Шарка не могла разобрать их лиц, но чувствовала: увиденное лишило их чего-то, что все эти годы вело их за гетманом.
Тем временем Редрих отступил к площади. Призрачные грифоны просвечивали и тряслись на ветру: король поддерживал своих демонов из последних сил. Видя, что враг отходит, Хроуст выехал вперед сам, перехватывая в руке знаменитую булаву. Взгляд его без интереса скользнул по Шарке и вернулся к баррикадам.
– Значит, будет так, – пробормотал гетман – и со всей силы ударил коня по бокам, отправляя галопом по мосту.
Солдаты Редриха успели лишь спрыгнуть с моста в воду, когда посланные вперед Сиротки-демоны разнесли укрепления в несколько ударов. Грифоны бросились на них. Римрил, Рейнар и Лотто без усилий кромсали побледневших демонов Хроуста – последние силы гетман вложил в удар по баррикадам. Но его уже было не остановить: дорогу ему расчищал блеклый Латерфольт, а сам Хроуст не отрывал взгляда от ненавистного короля Бракадии. Тому успели вложить в единственную руку меч с волнистым клинком. Онемев, Редрих смотрел, как конь Хроуста падает, сраженный мечом Теобальда, но сам Хроуст успевает соскочить с седла.
Булава и волнистый клинок взлетели в воздух и встретились с оглушительным скрежетом. Шарка поднялась на ноги и бросилась к площади. Никто ее не останавливал: Сиротки остались у оборонной башни во главе с Петличем, а рыцари Редриха – то, что от них осталось, – тоже не спешили на помощь своему королю. Демоны рассеялись, и лишь осколки Даров, как искры от наковальни, разлетались вокруг неуклюжей битвы одноглазого старика и однорукого короля.
