От Тарутино до Малоярославца - [81]
15 июня 1836 года к калужскому епископу Николаю направил запрос об архивных материалах лично А. И. Михайловский-Данилевский. Но еще раньше — 20 мая об этом уже было предписано из Синода специальным указом. На основании указа епископ обязал губернскую духовную консисторию приступить к выявлению документов. Общая «справка» по губернии была составлена по материалам архива консистории. По инициативе калужского епископа историку было также направлено «сочинение одного здешнего ученого», который писал «около того самого времени, как была Отечественная война 1812 года».
Архимандрит Никольского Черноостровского монастыря отец Макарий. А. Аверьянов
Духовная консистория, в свою очередь, направила в уездные духовные правления указы о поиске нужных источников. В июле из правлений подобные указы разошлись благочинным и священникам приходских церквей. Всего составлялось на местах три вида документов: 1. Копии с представлений священников в 1812 г. церковным властям о событиях войны. 2. Ответы на вопросы Михайловского-Данилевского, присланные через Синод. Это были те же самые вопросы, что рассылал ученый в губернии и которые выше рассмотрены. Они охватывали в целом всю губернию. 3. Ответы самих священников на вопросы историка, по сути являвшиеся воспоминаниями. Воспоминания священников — это один из самых интересных и ценных источников, собранных Александром Ивановичем. Они носят характер ответов на анкету из 6 вопросов, составленных Михайловским-Данилевским. Вопросы те же, что и в анкетах, присланных из церковных архивов через губернаторов. Все они имели общий формуляр. Начинались одними и теми же словами (примером возьмем Боровский уезд): «1836 года июля 20-го дня Боровского уезда Предтеченской, что в селе Комлеве церкви, священнослужители, по выслушании указа Боровского духовного правления от 13-го минувшего июля сего года за º 253-м, последовавшего на имя местного благочинного Боровского Благовещенского собора отца протоирея Алексея Беляева, дали сие сведение в том, что во время нашествия неприятеля в 1812-м году…». Далее шли ответы и заключали «сведения» подписи притча церкви.
Всего по Калужской губернии было составлено 32 таких документа. Из них 10 написано на основании воспоминаний священников и прихожан города Боровска, 7 — Боровского уезда, 6 — Малоярославца, 5 — Медынского уезда, 2 — Мосальского уезда, 1 — Тарусы. Материал, представленный в воспоминаниях, по содержанию самый разнообразный. Это — воспоминания о сражении за Малоярославец, откуда началось отступление французской армии из России. Это рассказ священника из села Милятино Мосальского уезда о боях крестьян и фабричных рабочих с отрядами неприятельских мародеров. Это — и жалобы, что наполеоновские солдаты вторгались в уезды, «…возмущая поселян к неповиновению властям». К сожалению, после смерти Михайловского-Данилевского, его архив неоднократно подвергался пересистематизации, и документы чрезвычайно перепутаны между собой. Пользование ими крайне затруднительно. Достаточно сказать, что материалы по Калужской губернии лежат в папке, оформленной в XIX веке военными архивистами, на которой написано: «Сведения о произшествиях по Смоленской епархии в Отечественную войну 1812 года, доставленные Духовными лицами Смоленской епархии во исполнение Указа Св. Правительствующего Синода от 20 мая 1836 года»[421].
º 1
1836-го года июля 20-го дня Боровского Благовещенского собора священник Иаков Андреев, диакон и причетники на объявленный из Боровского Духовного правления за º 253-м указ, последовавший на имя Благочинного того же собора протоиерея Алексея Беляева касательно обстоятельного объяснения о всех достопамятных произшествиях, случившихся по сему Собору во время нашествия в 1812-м году неприятеля на город Боровск, имеем честь объяснить следующее: по устным преданиям Соборных прихожан, оставшихся в живых после той Отечественной войны, известно нам только то, что означенный Благовещенский Собор неприятелями был ограблен и осквернен, по прогнании неприятеля, от скверностей, нанесенных ими сему Божественному святилищу, очищен и освящен. А приписная деревянная церковь во имя святителя Николая сожжена до основания. Но чего стоило разграбление церьковных утварей и прочего за неимением при Соборе того времени описи церьковной, которая вероятно тогда же истреблена неприятелями, нам неизвестно. Равным образом о подвигах священно-и церковнослужителей, бывших действительными при сем соборе в нашествие неприятеля, достойными памяти среди отечественной истории ничего сказать не можем, поелику все того времени соборяне померли. Впрочем, достоверно знаем, что домы у всех соборных священно и церковнослужителей сожжены.
К сему объяснению Боровского Благовещенского собора священник Иаков Андреев руку приложил. Того же Собора Диакон Иоаким Алексиев руку приложил.
Того же Собора Дьячек Прохор Васильев руку приложил.
Того же Собора Дьячек Михаил Матвеев руку приложил.
Того же Собора пономарь Петр Семенов руку приложил.
(Л. 87-об.).
º 2
1836-го года июля 22-го дня Боровской Градской Успенской церкви священно-и церковнослужители в силу объявленного им из Боровского Духовного правления от 13-го [дня] текущего же месяца июля за º 253-м указа дали сведение, что из Успенской их церкви во время случившагося в 1812-м году неприятельского нашествия похищены: образ — Воскресение Христово в сребряном окладе и некоторые книги, а какой суммы стоило все сие похищение за неимением при церкви документов о ценности сего разграбленного имущества им неизвестно; а оказаны ли какие-либо подвиги достойные памяти и уважения прежними сей церкви священно-и церковнослужителями по недавнему их определению ничего совершенно не знают. Прочая ж церковная утварь относительно святого олтаря соблюдена уволенным от должности священником Харлампием Гавриловым, бывшим в то время действительным при сей церкви священником. Самая ж церковь во внутренности была обругана неприятельскою нечистотою, а по прогнании неприятелей снова освящена, которая после сего за ветхостью уничтожена, и вместо оной сооружена каменная.
