От судьбы не убежишь - [19]

А потом до меня дошло. Это что это. Ревность? Нет, правда что ли. Ревность?

— Рен…

— Доррен, — прошипел мужчина.

— Фр, — закатила глаза. — Рен, ты что же, ревнуешь?

Кажется, Рен покраснел от злости. Ну не мог же он покраснеть от смущения? Где это видано, капитан корабля наемников — смущается. Смешно.

— Юлька! — позвал со стола Мик. — Ревнует он! Точно тебе говорю.

Больше мой друг сказать ничего не успел. Один щелчок и вот уже мой синий друг лежит на койке и потирает ушибленную спину.

— Так, почему он? — не унимался капитан.

— Да что он то? — не выдержала я и перешла на ультразвук. — Что он?! Друг он мне, понимаешь? — ударила кулаком по столу и тут же почувствовала резкую боль. — Блин, — потерла ушибленную руку.

Стоило мне на секунду отвлечься, как Рен оказался вплотную ко мне и, удерживая за плечи, притянул к себе.

— Поклянись, — сказал тихо.

— Чем и зачем? — не поняла я.

— Поклянись, что у тебя с ним ничего не было и не будет.

— А с кем‑нибудь другим? — не удержалась от колкости.

— И с кем‑нибудь другим, — объятия стали крепче.

— Ой, ну не знаю… — замялась.

А чего? Он что думает, что я вот так легко растаю? Он меня вообще‑то обманул. Обидел. Об решётку приложил.

— Не играй со мной, — меня встряхнули.

— Ладно! — пришлось сдаться.

— Поклянись, — повторил этот инквизитор.

— Клянусь!

Ну, а что мне еще оставалось? Он же меня так сжал в объятиях, что я уже дышать нормально не могла. Даже круги перед глазами появились. А это не есть хорошо. Это есть очень даже плохо.

— Хорошая девочка, — хмыкнул Рен.

— Мне выйти? — раздался писк со стороны кровати.

— И псину свою забери, — прорычал капитан.

— Эта псина моя! — в тон ему сказала я. — И она очень не любят когда ее выгоняют.

Подтверждением моих слов стало грозное рычание из‑под стола.

— И она очень голодная, — продолжила я рассказывать про качества Спайка.

Рычание стало интенсивнее.

Меня выпустили из объятий, но наградили довольно тяжелым взглядом, так что попытки сдвинуться с места я предпринимать не стала. А то кто его знает…

Капитан прошел к столу и одним резким движением достал оттуда моего песика. Тот в свою очередь пытался укусить обидчика за руку. Хм, что‑то мне это напоминает… Рен открыл входную дверь и оставил Мистера Спайка с той стороны. Мой зверек жалобно заскулил, но ломиться обратно не стал.

— А теперь ты, — сказал мужчина направляясь к койке, на которой восседал маленький Мик.

— А может не надо? — заблеял тот. — Я тихонечко посижу.

— Не посидишь, — отрезал капитан любые попытки Миккирона остаться поближе ко мне.

Мой друг также отправился за дверь.

— Ну а теперь, — Рен повернулся ко мне, — ты поклянёшься еще раз.

— На этот‑то раз зачем? — я попятилась и вскоре моя спина почувствовала холодный металл двери, которая вела в ванную комнату.

— Поклянись, — он навис надо мной, преграждая пути к отступлению, выставив руки по обе стороны от меня, — что не сбежишь.

— Не могу таким клясться, — старалась говорить уверенно, но голос предательски дрожал.

— Поклянись! — кажется, кто‑то стал терять терпение.

— Клянусь! — пискнула я, вжимаясь в дверь.

— Хорошая, храбрая девочка, — прошептал он, касаясь своим дыханием моих губ.

Ну почему он так чертовски хорошо целуется, а? Я же ни о чем больше думать не могу после такого! Так нельзя!

Понимаю, что нужно сопротивляться… Как‑то не очень хочется быть его собственностью. Или вещью. А Доррен дал мне ясно понять, что собирается меня себе присвоить. Ну уж нет. Я не смогу так жить, зная, кем являюсь для Рена. Я влюбилась. Да. По уши и я это признаю. Но я никогда не смирюсь со своим положением в доме Доррена. Подумать только, та девушка предназначалась его отцу! И как мне теперь в глаза смотреть всей семье моего любимого наемника? Так, Юля…соберись. Соберись! Надо бежать. Усыпить бдительность этого жестокого и пылкого капитана и бежать! Только мысли не помешало бы привести в порядок… Соберись, тряпка, не то потом всю жизнь жалеть будешь. На свете полно привлекательных подонков. Сейчас или никогда!

Отвлекающий маневр, так сказать. Усыпить бдительность наемника в та — а-аком состоянии легче легкого, только бы самой не проколоться. Итак, приступим… Немного испуга во взгляде, типа охнула от его последней фразы… Я немного подалась вперед и сама поцеловала Рена. Получилось очень нежно, и он, неожиданно, ответил. Страстно, горячо — о. Не отвлекаемся… Пробежала пальцами по сильной шее, плечам и вырвала из него стон. Мускулистая рука стала поднимать подол платья и нежно гладить мое бедро. Ух! Что же ты со мной делаешь, Ренчик? Прикосновения капитана такие… Юля, вспомни, ты хотела бежать… получается, этот кабель так легко, как он выразился, может тобой манипулировать? Меня ни капельки не тревожат его объятия… ни…капельки. А его руки уже… Э — э-э нет, твои руки не должны задержать мой побег, милый. Одна рука мужчины подпирает по прежнему металлическую дверь, что само по себе удивительно, учитывая время нашего поцелуя. Зато вторая уже подбирается туда… Так не пойде — ет. Пора выбираться из его объятий. Я как будто нечаянно оступилась и потянула за собой Доррена. Мужчина был вынужден упереться в стену и второй рукой, дабы не придавить меня. Извини, дорогой, но нам не по пути… А жаль… Пока капитан не очухался, я высвободила руки и ударила по самому больному… Извини… Удар получился очень даже сильный, так что мой наемник, схватившись за самое дорогое, стал оседать на пол. Я воспользовалась моментом и выбежала в коридор.