От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье в IX–XII вв. - [57]
Назревавший конфликт между ключевыми фигурами — правителями Русской земли (киевским и пререяславским князьями, с одной стороны, и черниговским — с другой), способный взорвать политическую ситуацию и вернуть Среднее Поднепровье в эпоху середины 1090-х гг., был, таким образом, предотвращен. Однако сохранение за Всеволодом черниговского стола имело долгосрочные последствия для всей политической системы, созданной усилиями Мономаха.
Во-первых, согласившись (или смирившись) с черниговским княжением Всеволода Ольговича, Мстислав и Ярополк Владимировичи фактически объявили, выражаясь языком современных правоотношений, «юридически ничтожным» решение Любечского съезда в части отчинных прав Олега Святославича. Всеволод Ольгович мог праздновать победу — права его семьи как старшей в клане Святославичей были восстановлены.
Во-вторых, восстановление Ольговичей в правах черниговских династов открывало путь к возобновлению их общерусских претензий на второе место в общединастической иерархии потомков Ярослава. Проще говоря, речь шла о возобновлении претензий на киевский стол, который принадлежал Святославу раньше, чем Всеволоду — родоначальнику Мономашичей.
В-третьих, противостояние Всеволода Мономашичам запустило в полную силу процессы эмансипации Черниговской земли, оформление ее окончательной независимости от Киева. Это выразилось, с одной стороны, в консолидации политий днепровского Левобережья и Подвинья, а с другой — в окончательном расколе общединастического пространства, обособлении потомков Святослава — Ольговичей и Давыдовичей как княжеских кланов, противостоящих Мономашичам.
Став черниговским князем, в первые годы своего правления Всеволод затаился и не предпринимал активных действий. Стремясь взять реванш за поражения своего отца, старший Ольгович тем не менее прекрасно осознавал свои возможности в противостоянии объединенным силам Мономашичей. Их союз представлялся монолитным, их политика активно поддерживалась городскими общинами Киева и Переяславля при благожелательном нейтралитете Новгорода. Эффективное «замирение» Полоцкой земли продемонстрировало военно-политические возможности Мстислава как главы клана Мономашичей.
Однако события, последовавшие за кончиной Мстислава, резко изменили ситуацию в Южной Руси. После 1132 г. Русская земля вступает в свой заключительный и, пожалуй, самый драматичный этап истории. Начало ему было положено конфликтом, вспыхнувшим вокруг переяславского стола.
§ 3. Переяславский кризис 1132–1136 гг.
Под 6641 г. (6640 [1132–1133] мартовский год[707]) Ипатьевская летопись сообщает о кончине Мстислава Владимировича и вступлении на киевский стол его брата Ярополка («Преставися блговѣрныи кнзь Мьстиславъ Володи — мерь снъ оставивъ кнжение брату своему Ярополку ему же и дѣти свои съ Бмъ на руцѣ предасть»)[708]. После вокняжения в Киеве Ярополк Владимирович предпринял рад действий по перераспределению столов: старший сын Мстислава Всеволод, правивший до этого в Новгороде, был переведен на переяславский стол: «Томъ же лѣтѣ Ярополкъ приведе Всеволода Мьстислалича из Новагорода»[709].
Однако это действие Ярополка дало неожиданный результат — не успев занять переяславский стол, Всеволод Мстиславич тут же был изгнан своим дядей Юрием Долгоруким («…съ завтрия же сѣде в немъ а добѣда выгна Юрьи стрыи его и сѣде в немъ и днии»)[710]. Ярополк предпринял попытку урегулировать конфликт — вывел Юрия из Переяславля и отправил в город на княжение младшего брата Всеволода, Изяслава Мстиславича, княжившего в Полоцке («…и выведе братъ его Ярополкъ ис Переяславля за хрстьное челование и посла Ярополкъ по дроугаго Мьстислалича в Полтескъ по Изяслава приведе и съ клятвою»)[711]. Однако и этот размен не удовлетворил Ярополковых братьев, так как вскоре после этого, по свидетельству Лаврентьевской летописи, «Ярополкъ оуладися с братьею и да Переяславль Вячеславу а Изяслава выведе с нужею»[712].
Однако Вячеслав недолго пробыл переяславским князем — под 6641 (1133/4) мартовским годом[713] Лавр, сообщает, что «…и поча лишатися Вячеславъ Переяславля и дошедъ Городца воротися опять»[714]. Вероятно, Вячеслав хотел оставить Переяславль, но потом передумал и вернулся обратно, дойдя почти до Городца под Киевом. Причиной его возврата, по-видимому, стали увещевания со стороны Ярополка, о чем говорят сведения Ипат. и Лавр, под 6642 (1133/4) ультрамартовским годом[715]:
Ипат.
Тоѣ же зимы Вячьславъ лишився Переяславля иде опять Турову не послушавъ брата своего Ярополка[716].
Лавр.
В ту же зиму выиде Вячеславъ ис Переяславля и иде опять Турову не послушавъ брата своего Ярополка[717].
Из этих сведений следует, что Вячеслав так и не смог ужиться на южнорусском пограничье и предпочел Переяславлю свой Туров.
Однако переяславский стол недолго оставался вакантным. Под 6643 (1134/5) ультрамартовским годом[718] Ипат. и Лавр, дают такие сообщения:
Ипат.
Юрьи испроси оу брата своего Ярополка Переяславль а Ярополку дасть Суждаль и Ростовъ и прочюю волость свою но не всю[719].
Лавр.
Георгии князь Володимеричь испроси у брата своего Ярополка Переяславль а Ярополку вда Суждаль и Ростовъ и прочюю волость свою но не всю
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
Москва была великим городом и столицей великой державы в XVI–XVII веках. Россия того времени выигрывала большие войны, широкими шагами шла к берегам Тихого океана, мыслила себя как главный оплот истинного христианства. А Москва видела в себе Третий Рим, Второй Иерусалим, но больше всего — особый удел Пречистой Богородицы на земле. Столица православного царства прославлена была не только победами на поле брани и установлением власти на бескрайних просторах Евразии, она и в сфере культуры стремительно развивалась.
Формирование Московского государства в XIV—XV вв. означало не только объединение земель Северо-Восточной, а затем и Северо-Западной Руси в рамках одного государственного образования, но и консолидацию местных элит под властью «государей всея Руси». Этот процесс был значительно растянут во времени, а его интенсивность определялась актуальными задачами внешней и внутренней политики. Процесс адаптации «чужеродных элементов» в служебную систему имел две важные составляющие: способность и целесообразность с точки зрения центральной власти вписать их в сложившуюся иерархию и, с другой стороны, желание самих подобных «элементов» приспосабливаться к действующим правилам игры. В фокусе исследования находится несколько значимых групп: «князья» (потомки местных и выезжих правящих династий), бывшие удельные «вассалы», а также прибывавшие в Москву иностранцы (в первую очередь выходцы из соседнего Великого княжества Литовского)
В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.