От руин Карфагена до вершин Атласа - [36]

Идем за Трики по уже знакомым улицам медины, едва успевая увертываться в узких проходах и переулках от мопедов, мотоциклов и велосипедов беспечных юнцов, прорезающих толпу пешеходов, не снижая скорости. Почтовые киоски и фотоателье с немецкими надписями, шум моторов, звуки джаза из транзисторов и зазывные крики торговцев напоминают, что мы хоть и идем по средневековым камням, но все же в наши дни, в конце XX в. По дороге кто-нибудь из нас иногда останавливается полюбоваться ажурным навесом какого-нибудь маленького магазинчика с гордым названием (вроде «дворец Ксур»), резными фигурными шахматами или светильниками на прилавке седобородого торговца, искусно вытканным ковром или великолепной росписью деревянного блюда. При этом едва успеваем слушать пояснения нашего стремительного гида: «Здесь был в старину рынок рабов… А здесь когда-то находился квартал оружейников, причем славились в нем особенно евреи, делавшие ножи… Здесь выделывают ремни, а здесь выковывают решетки для окон».

Приходим на площадь Сиди Бен Юсеф, недалеко от которой расположены мечеть и медресе Бен Юсеф. Мечеть основали еще халифы из династии Альмохадов в XII в., но с тех пор она не раз разрушалась и перестраивалась. Через длинный проулок с многолопастной аркадой входим во внутренний двор медресе. Вид великолепный! В украшении внутренних двориков мечетей, дворцов и просто частных домов магрибинские архитекторы, заимствуя лучшие традиции арабов Андалусии, достигли совершенства. Даже трудно определить, что тут лучше: мраморная облицовка стен, ажурная резьба по черному кедру, каменные барельефы с цитатами из Корана, выполненными самой замысловатой вязью, сталактитовая лепка из гипса, игра белого, черного, розового, серого и золотистого цветов. «Здесь многое реставрировано, включая надписи», — говорит Трики. Поднимаемся по лестнице и осматриваем небольшие комнаты для студентов. На дверях комнат — окошки с резными деревянными решетками. Над дверьми — барельефы из узорчатого камня, причем ни один не повторяется.

Впечатление от архитектуры и внутренней отделки медресе запоминается. «Оно, как считают, было заложено меринидским султаном Абу аль-Хасаном в XIV в. Но на самом деле его выстроил двумя веками позже султан Мулай Абдаллах аль-Галиб из Саадий-ской династии, — сообщает нам наш гид. — А теперь мы отправимся к самому древнему памятнику в Марракеше, единственному уцелевшему здесь с XI в., со времен Юсуфа ибн Ташфина». И он легко сбегает по лестнице, увлекая нас за собой.

Совсем недалеко от площади Сиди Бен Юсеф ведутся археологические раскопки. Мы спускаемся в зону раскопок, на несколько метров вниз по деревянной лестнице. Смотрим снизу на вздымающийся над нами гигантский павильон бело-оранжевого камня с двухъярусным куполом и многолопастными аркадами различной формы. «Это кубба (купол) Альморавидов, в которой вполне выдержан так называемый испано-мавританский стиль, — считает Трики, — выработанный под влиянием искусства не только кордовских, но еще и сирийских Омейядов. Здесь нет сталактитов, как у поздних андалусцев, но резьба по камню искусная. Однако мы в Марракеше считаем, что это не чисто андалусская архитектура, а смесь ее с влиянием традиций Сахары, откуда и пришли Альморави-ды. Возможно, что куббу, служившую залом для омовений при мечети, строил все же не Юсуф ибн Ташфин, а его сын Али».

Поднявшись из зоны раскопок, мы снова, с иного ракурса, оцениваем какое-то неуловимое изящество этого двухъярусного купола, украшающих его аркад и геометрически четких зубцов внешнего фриза. Любопытно все же, что кубба Альморавидов устояла, несмотря на почти тысячу лет непрерывных войн, осад, набегов, пожаров и разорений. Так и стоит она молчаливым свидетелем истории города, символом его памяти о себе.

Снова проделав немалый путь по закоулкам Медины, останавливаемся у ворот с табличкой «Библиотека Бен Юсеф». Как обычно в Марракеше, через длинный вход с аркадой попадаем во внутренний двор и буквально замираем от изумления. Роскошь двора неописуема: мраморные колонны какого-то эклектического, смешанного андалусско-древнегреческого стиля прячутся в зелени и золотистых плодах апельсинового сада, резьба по кедру многочисленных дверей усложнена и асимметрична, украшения стен варьируют самые разные типы мозаик, орнаментов, декоративных надписей (или псевдонадписей) самой изощренной вязью, всех мыслимых сочетаний цветов. Как и во всех дворцах Марракеша, здесь доминирует андалусский стиль, но какой-то утяжеленный, «загрязненный» эклектикой и, пожалуй, недостаточным вкусом. «Это — бывший дворец аль-Глави, — объявляет, весело щурясь, Трики. — Теперь он превращен в библиотеку, а также используется как выставочный зал. Из довольно богатой библиотеки самого паши основная часть фондов передана в Рабат. Но и у нас кое-что сохранилось». С этими словами он приглашает нас в книгохранилище.

Как выясняется, оставшийся фонд книг и манускриптов не только сохранился, но и пополнился за последние 30 лет. Нам показывают, в частности, рукопись Корана времен последнего альмохадского халифа Муртады (XIII в.), выполненную андалусским писцом на бумаге «шатиба», делавшейся в городе