От «Наутилуса» до батискафа - [56]

В идеале надо было подняться на такую высоту, чтобы между наблюдателем и космическим пространством оставался лишь слой воздуха, в десять раз менее плотный, чем у поверхности Земли. Иными словами, нужно было достигнуть высоты 16 000 метров.

Между тем «потолок» рекордных полетов на аэростатах в те годы был неизмеримо ниже.

Чтобы подняться так высоко, требовалась совершенно новая техника. Но разве аэронавт не сочетался в лице Пикара с физиком, а физик — с механиком? Так Огюст Пикар стал для последующих поколений, как и для своих современников, первым «человеком из стратосферы».

Человек за облаками

Сущность изобретения заключалась в том, чтобы, во-первых, заменить классическую корзину из ивовых прутьев герметически закрытой металлической кабиной, имеющей форму шара, внутри которой находится обычный воздух под давлением в одну атмосферу. Во-вторых, при отправлении с земли не заполнять газом всю оболочку аэростата, чтобы оставалось место для расширения газа на большой высоте, когда давление на оболочку снаружи начнет ослабевать.

Но, как это имело место и впоследствии, при проектировке батискафа, гениальная изобретательность Пикара сильнее всего проявилась в деталях.

В частности, профессор Пикар рассказывает в своих выступлениях, как ему удалось решить проблему балласта.

В обычном аэростате воздухоплаватель, желая подняться выше, выбрасывает за борт груз в виде мешков с песком.

Но как выбросить балласт из герметически закрытой кабины стратостата? Одно воспоминание детства, как это ни странно, подсказало Пикару решение вопроса.

Однажды в зверинце юный Огюст с восхищением наблюдал, каким образом укротителю удается выйти из клетки льва так, чтобы зверь не мог выскочить вслед за ним. Рядом с большой клеткой помещалась другая, маленькая, между ними — двойная дверь… Не стоит вдаваться в подробности; и без них легко догадаться, как решил профессор Пикар аналогичный вопрос с песком, который надо было «выпустить» из кабины стратостата так, чтобы не выпустить вместе с ним заполняющий кабину воздух.

Вот каким образом Огюст Пикар на стратостате ФНРС-1 (названном так в честь Бельгийского национального фонда научных изысканий, субсидировавшего его постройку) 26 мая 1931 года поднялся на высоту около 16 000 метров, а 18 августа 1932 года достиг 16 940 метров над уровнем моря[24].

Стратостат Пикара ФНРС-1.

Идея герметической кабины, построенной по образцу водонепроницаемого корпуса подводной лодки, оправдала себя полностью. Можно без преувеличения сказать, что подводная лодка помогла профессору Пикару подняться в стратосферу.

И так же справедливо будет добавить, что именно на стратостате опустился он в недра океана.

Успех полета в стратосферу должен был логически привести профессора Пикара к попытке проникнуть в абиссальные глубины, в царство удивительных светящихся рыб, которые много лет назад поразили юношеское воображение студента Цюрихской Политехнической школы при чтении книги о кругосветном плавании «Вальдивии».

Возвращение к юношеской мечте

Мечте Пикара о проникновении в морские глубины, быть может, так и не суждено было бы осуществиться, если бы еще до начала второй мировой войны на большой американской технической выставке не очутились рядом два странных металлических шара — один стальной, другой алюминиевый: батисфера Уильяма Биба и гондола пикаровского стратостата. Эти два необычайных экспоната были «гвоздем» всей выставки. Ради такого случая Огюст Пикар приехал в Соединенные Штаты, где жил и работал его брат-близнец Жан, тоже физик.

Увидев рядом эти даже внешне столь похожие друг на друга аппараты, мог ли Пикар не вспомнить о своем юношеском проекте, не подумать о нем более конкретно? Если герметическую кабину будет поддерживать в толще океанских вод оболочка, наполненная веществом легче воды, подобно тому как гондолу аэростата поддерживает в воздухе оболочка, наполненная газом легче воздуха, разве не сумеет человек проникнуть с ее помощью в область вечной ночи, озаренную мерцающими огнями живых светил?

Огюст Пикар познакомился с Уильямом Бибом, долго расспрашивал его о погружениях в батисфере и лишний раз убедился в несостоятельности самой идеи подводного аппарата, подвешенного к борту корабля на стальном тросе, словно шарик на нитке.

Биб рассказывал, как сильно болтало и крутило батисферу при погружениях и подъемах, как зловеще хлопал по воде трос, раскачиваемый ветром, волнами и течениями. Нет, батисфера не тот аппарат для подводных исследований, которому принадлежит будущее!

В сущности говоря, батисфера была всего-навсего привязным аэростатом, только аэростатом «наизнанку» — более тяжелым, чем вода, вместо того чтобы быть более легким, чем воздух. Однако между этими двумя аппаратами имелась маленькая, но весьма существенная разница. Если канат, к которому привязан аэростат, оборвется, дело совсем не обязательно закончится катастрофой. Рано или поздно, даже если газовый клапан перестал повиноваться аэронавту, оболочка шара начнет опадать, и аэростат более или менее удачно опустится на землю. Но если лопнет трос, на котором подвешена батисфера тогда это трагедия, о которой даже подумать страшно, стальной шар вместе с заключенными в нем людьми упадет на дно океана и останется там на вечные времена.