От межколониальных конфликтов к битве империй: англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII-начале XVIII в. - [200]

В ответном меморандуме, который был подготовлен в начале июня, французская сторона выдвинула два варианта встречных предложений, касающихся колоний. Первый предполагал точное выполнение статей Лондонских прелиминариев, т. е. уступку англичанам Ньюфаундленда с Плезансом, однако без артиллерии и боеприпасов, без сопредельных островков и при условии сохранения за французскими рыбаками права свободно заниматься своим промыслом вдоль всего ньюфаундлендского побережья. При этом подчеркивалось, что «Его Величество убежден, что Королева Великобритании верна своему слову и не будет настаивать на требованиях, которые не содержатся в конвенции, подписанной от имени этой государыни».[1334]

Однако ввиду очевидного изменения ситуации в Северной Америке, где англичане продолжали удерживать Пор-Руайяль / Аннаполис-Ройял, французы предлагали еще один вариант соглашения. В обмен на Акадию они были готовы удовлетворить большую часть дополнительных требований англичан и уступить им всю артиллерию и боеприпасы Плезанса, все маленькие островки, прилегающие к Ньюфаундленду, запретить подданным французского короля ловить и сушить рыбу в любой точке Ньюфаундленда (в том числе и в районе Пти-Нор) и, кроме того, отдать острова Сен-Мартен и Сен-Бартелеми (из группы Малых Антильских). При этом французская сторона была готова признать границей Акадии реку Сен-Жорж, чего, как мы помним, традиционно добивались англичане. Кроме того, если бы те пошли на этот вариант, от имени Людовика XIV им было обещано содействие в разрешении вопроса о возвращении острова Нэвис.[1335]

Французы также категорически возражали против совместного пользования Кейп-Бретоном. Они обосновывали это, с одной стороны, тем, что «опыт показывает, что мир невозможно сохранить в тех местах, которые находятся в общем владении», а с другой — соображениями безопасности, так как «нации, даже наиболее дружественные, могут стать врагами». «Осмотрительность требует, чтобы король сохранил в своем владение этот остров, способный в будущем защищать подход к реке Св. Лаврентия, который был бы полностью недоступен для кораблей Его Величества, если англичане — хозяева Акадии и Ньюфаундленда — совместно с французами обладали бы островом Кейп-Бретон, и сама Канада была бы потеряна Францией, если бы вспыхнула война».[1336]

Французская сторона настаивала на том, что за ней должно было быть сохранено право укреплять острова, расположенные в заливе Св. Лаврентия и в том числе остров Кейп-Бретон. «Это делается только для обороны этой провинции [Канады. — Ю. А.] и не будет угрожать соседям». В свою очередь, французы признавали, что «также справедливо, чтобы Королева имела такое же право возводить укрепления, которые она сочтет необходимыми, в Акадии или на Ньюфаундленде».

Что касается орудий и боеприпасов, находящихся в постах на Гуд-зоновом заливе, то их французы были готовы уступить.[1337]

По поводу залива можно отметить еще одну интересную деталь. Из листков «Замечаний» Поншартрена (до настоящего времени не рассматривавшихся исследователями) следует, что на той стадии переговоров, когда был решен вопрос о переходе Гудзонова залива к англичанам, последние предложили сразу же определить границу между этим районом и Новой Францией и зафиксировать ее в мирном договоре. В Лондоне подготовили карту, на которой была проведена «синяя линия», разделявшая владения двух держав. Французская сторона была, в основном, согласна с ней и настаивала лишь на очень небольших «исправлениях» в свою пользу в районе озера Мистассини.[1338] Однако по непонятной причине дальнейшего развития переговоры по данному вопросу продолжены не были, и, как и многие другие, он остался неразрешенным и должен был быть передан на рассмотрение уполномоченных.

Англичане заняли крайне жесткую позицию относительно Акадии и не соглашались ни на какие комбинации, предлагавшиеся французскими дипломатами. Ввиду этого, уже в конце июня 1712 г. Поншартрен сообщал Водрёю и Бегону: «Его Величество может уступить Плезанс англичанам, и последние могут не захотеть возвратить Акадию <…> я писал Водрёю прошлой весной о том, что ее следует отбить, я надеюсь, что это удалось, но если нет, то предпринимать новые попытки не следует».[1339]

В августе 1712 г. английские дипломаты представили свой проект мирного договора. В отношении Северной Америки в нем, наряду с повторением основных условий лондонских прелиминариев, содержался ряд уточнений в духе «предложений» из «Записки» Болинброка. Согласно этому проекту, побережье Гудзонова залива отходило к Англии вместе со всеми имеющимися там фортами, постройками, пушками и т.п. Граница между владениями двух держав должна была быть определена после заключения мира специальной комиссией. Компания Гудзонова залива должна была также получить компенсацию за ущерб, нанесенный ей французами. Относительно Акадии говорилось, что англичане должны получить эту колонию «в ее старинных пределах» (limitibus suis antiquis com-prehensam) — это выражение в последующие десятилетия вызвало множество споров. К англичанам также переходил весь Ньюфаундленд, включая Плезанс-Пласеншию со всеми укреплениями и военным имуществом. При этом оговаривалось, что остров принадлежит англичанам по праву открытия и первого вступления во владение. В руках французов оставался остров Кейп-Бретон; их рыбаки могли заниматься промыслом у северного побережья Ньюфаундленда в районе Пти-Нор. Французы должны были признать британский суверенитет над Союзом пяти племен и прекратить враждебные действия против него и против других индейских союзников англичан. Кроме того, Лондон настаивал на том, чтобы жителям его колоний было позволено беспрепятственно торговать с индейцами в районе Великих озер.