От любви не убежишь - [34]

И вот он здесь, в летней школе Брайанта. Стивен вошел внутрь вместе с другими учениками.

Подростков было немного. Вот был бы кошмар — он один, седобородый, среди толпы таких, как Элли в ботинках «Доктор Мартене». По крайней мере, половина студентов взрослые люди, как он, а один или два — совсем пожилые.

Заметив его колебания, женщина с волосами с металлическим отливом, со складным мольбертом под мышкой, в широких вельветовых брюках и потрепанной соломенной шляпе решила взять его под свое крыло.

— Вы новенький? — пролаяла она.

— А разве только я? — спросил Стивен.

— Вовсе нет. Я прихожу сюда заниматься каждый год, провожу здесь свой летний отпуск. Здесь и на выставке цветов в Челси. Никогда не пропускаю. — Она беззастенчиво ткнула Стивена в бок, показывая ему, куда идти. — Оставляю своего старика в Сомерсете и развлекаюсь три недели. Это гораздо лучше, чем потеть в какой-нибудь дыре, полной отпускников.

Стивен ухмыльнулся. Его явно ждало множество сюрпризов.

— Добро пожаловать в школу изящных искусств в Брайанте. Я Слоук Хейвард, ваш гид и мучитель на следующие четыре недели. — Слоук оторвал свое длинное тело от стула и вырос перед классом. — Итак, первое. Если вы считаете, что знаете что-либо об искусстве, посоветовал бы вам поскорей позабыть это. У нас всего несколько недель, и мне нужно превратить в чистый лист каждого из вас.

— Что, если мы уже проделали какую-то работу и подыскали для себя оптимальный жанр? — спросил человек средних лет с заднего ряда.

— Вам придется попробовать себя и в других жанрах, — резко ответил Слоук, — например, мистер Джилфилан, вон там… — Стивен вскинул голову, услышав свое имя. — Он думает, что круто рисует с натуры, не правда ли, мистер Джилфилан? Так вот, на этой неделе ему не придется рисовать с натуры.

С задних рядов раздались смешки. Он не поверил своим ушам. Слоук даже не потрудился взглянуть на его работы, а теперь вот выставляет его на посмешище перед всем классом. На какое-то мгновение он почувствовал желание встать и уйти. Но, видимо, только этого Слоук и добивался.

Стивен устоял и решил не отвечать, хотя был бы более удовлетворен, нанеся ответный удар. Если Слоук продолжит нелюбезно себя вести, он просто не будет обращать на него внимание и будет гнуть свою линию. Он твердо решил провести здесь время с максимальной пользой, со Слоуком или без — неважно.

— Не волнуйтесь, — прошипела ему леди со стальными волосами из Сомерсета, — он все время выбирает себе кого-нибудь, очевидно, считает, что вы можете выдержать давление.

Стивен поморщился. Если это было одобрение со стороны Слоука, то какой же будет его критика? У него было неприятное предчувствие, что вскоре он это узнает.

Стивен проснулся и, повернувшись к радиобудильнику, понял, что не прошло и недели в Брайанте, а он уже не хочет туда идти. Слоуку потребовалось меньше пяти дней, чтобы разрушить его веру в себя и убить всякий энтузиазм. Бесконечное ворчание этого человека, его придирки и критика походили на китайскую пытку водой. И, возможно, он был прав. Может быть, Стивен и вправду жил иллюзиями?

Он повернулся к Тесс. Можно ли довериться ей? Но она еще спала. Кроме того, у нее были все основания смириться. Вначале он сделал все, чтобы разрушить их налаженную жизнь, а теперь вот снова полон сомнений. Нет, в этом сражении ему предстоит биться одному.

Слоук раздавал кусочки угля для эскизов. Все в студии испытывали неуверенность, не зная, с чего начать. Все, кроме Стивена. Он установил мольберт в самом дальнем углу класса и увлеченно рисовал.

— Хорошо, а сейчас посмотрите на композицию фруктов перед вами и начинайте писать. Лучше всего — широкие штрихи. Смелее, как мистер Джилфилан.

Все обернулись в сторону на Стивена. Просто удивительно, как этот человек ухитрялся сделать комплимент и одновременно нанести завуалированный удар. Ну что ж, Стивен не нуждается в его оценке, плохой или хорошей.

Сегодня утром, лежа в кровати, он решил, что единственный способ пережить весь курс — это не обращать никакого внимания на Слоука.

Пока все рисовали, Слоук смотрел на Стивена. Он знал, что Стивен не любит его. Но в любом случае ему не повредит знать, что в живописи, в отличие от рекламы, нет никакой халявы. Живопись — это прежде всего тяжелый труд, ремесло. Нечего здесь важничать, он, наверно, думает, что умение рисовать у него в генах и что, имея такого высокого покровителя, как Джозефина, он сможет с легкостью всего добиться. Он повернулся к Стивену спиной и начал обходить класс, проверяя, как продвигается дело у других.

Поглощенный смешиванием красок для следующего этапа работы, Стивен совсем позабыл о Слоуке. Смысл сегодняшнего упражнения заключался в том, чтобы закончить картину за один раз, не углубляясь в мелкие детали, и Стивену показалось, что эта техника дает замечательную свободу. Композиция была составлена из слив в керамической чаше, некоторые еще на веточках с листьями, все с чудесным тусклым пурпурным отливом, таким необычным для фруктов. Пока Стивен писал, ему вспомнились сливы, которые он срывал с деревьев в Нортумберленде. Стелла выращивала там сливовые деревья. Лондонские сливы сладкие и спелые, он до сих пор еще помнил их вкус. Улыбаясь, он добавил немного черного к иссиня-пурпурной краске на мольберте.