От Копакабаны до Амазонки - [61]
Я хочу вылезти из машины. Я настаиваю. И поскольку мои просьбы остаются без ответа перед любезными, но непреклонными улыбками, я открываю дверцу и вытягиваю обе ноги наружу. Так мне удается рассмотреть вблизи квартал Кокуе, пройдясь по которому посол Шовель слег в постель.
Я бреду по залитым черной грязью улицам, два шага вправо, два — влево, стараясь не ступать по лужам. Машина подпрыгивает в десяти шагах сзади. Местами между двумя бараками все пространство залито сероватой водой, и я прыгаю или же балансирую на доске, переброшенной через рытвину. Несколько поросят, черных, как арденнские кабаны, с хрюканьем возятся, зарывшись в грязь.
Даже не взглянув на нас, проходят двое ребятишек. Полуголые, ноги, как палки, вздутые животы, дети идут с помятыми жестяными коробками на голове к общественной колонке — недавнему новшеству губернатора Араеса — набрать немного воды. Серьезные, замкнутые, белоголовые и черноволосые, метисы со светлой кожей и белые с примесью негритянской крови, со взрослыми, изборожденными морщинами лицами. Они уже познали всю тяжесть жизни. И в очереди у колонки никто не смеется, не задевает соседа. Умеют ли они вообще смеяться?
Справа и слева — трясина лагуны, черная, как кофе или мазут. Болота…
Иногда вдруг в проеме лишенного ставень и стекол окна покажется женская голова или в амбразуре, служащей дверью, мелькнет фигура мужчины. Ни проблеска любопытства на лицах) ни хотя бы тени интереса. Полное безразличие, пустой взгляд.
Заворачиваю за угол в переулок — он пустеет. Останавливаюсь, чтобы сфотографировать, — даже детишки убегают. Чем дальше, тем безлюдней. Впереди и позади меня перенаселенный Кокуе с осуждающим достоинством закрывает лик.
Я иду, окруженный враждебным безразличием впервые со дня приезда в Бразилию.
Но вот, перевалив через насупь железной дороги, я попадаю в тихое место и, пока мое появление не стерло еще все признаки жизни, обращаюсь к удивленной паре. Он лет тридцати, босой, сквозь распахнутую рубаху просвечивает худое тело; она несомненно моложе, но такая же тощая. У обоих одинаково холодные глаза — глаза, свидетельствующие о длительном голодании лучше, чем анализ крови, лишенной гемоглобина.
Его работа: переносит на голове ящики, ящики с апельсинами либо кирпичами, что удается найти, бродя по городу. А она? Ловит крабов в отлив, их единственную пищу, и ведет хозяйство в доме. Оба они, сразу видно, следят за чистотой.
Сегодня они еще ничего не ели, хотя уже два часа дня. Вчера их покормил друг. Фасоль и рис, каждому по чашке. И все? Все. Но позавчера мать, его мать, пригласила их в гости. Они поели один раз, зато славно, да, по ломтику мяса. Мать стирает белье в богатой семье, вот опа и помогает. А сегодня? Сегодня они пока не знают. Он пойдет в центр, может, найдет что-нибудь потаскать. А жена, жена пойдет половит крабов. Да, они почти каждый день едят крабов.
В этих болотах человек и краб живут за счет друг друга. Краб, черный и липкий, жиреет у порогов хижин, поедая отбросы человека, а голодный человек ловит его у своего порога, чтобы облегчить резь в желудке.
Сколько их, тощих, как крабы, мужчин, женщин, детей, в Ресифи да и в одном этом Кокуе, раскинувшемся на многие километры, сколько их?
Набежали женщины, за ними идут мужчины, со всех концов появляются детишки. Подбегает молодая мать с ребенком, завернутым в газету.
Молча смотрят на меня с тихой мольбой во взоре. Все до одного исхудалые, кожа да кости, стеклянные глаза, но отрепья опрятны и удивительной чистоты.
Мне неловко, неловко за то, что я сыт, что я хорошо одет и обут, неловко, что мне нечем поделиться с ними, неловко выспрашивать их, ворошить эту тщательно прикрытую нищету.
Какой-то мужчина тянет меня за рукав: «Я работал восемь месяцев на заводе. Я умею работать».
— И больше не работаете?
— Нет, я был болен… а тем временем мое место заняли… но сейчас я здоров.
Вмешивается какая-то женщина:
— Моего мужа нет, но он сейчас подойдет. Подождите его. Он тоже умеет работать… и у нас четверо детей.
Теперь уже меня обступили со всех сторон, виснут на руках, дергают за полу пиджака, за брюки:
— Господин, вот идет мой отец, не уходите!
— Я выдержу по десять часов в день!
— Сеньор, сеньор, я буду вам благодарен всю жизнь!
— Какой завод вы собираетесь строить?
И тут только я с ужасом понимаю: они меня приняли в своей отчаянной жажде найти работу за некоего промышленника, пришедшего нанимать людей. Мысль безумная, несбыточная… но своими нескромными вопросами я вызвал этот взрыв надежды. Столько тянущихся рук, столько тревоги, столько одержимости, толкотня… и все из-за нескольких рабочих мест, которые я мог бы предложить.
И я убежал, объятый стыдом и бессилием. Я бежал до самой машины, стоявшей метрах в ста поодаль. И когда она трогалась, я увидел, как от сбившейся растерянной толпы отделился человек с пылавшим гневом лицом и прокричал мне, молотя кулаком по воздуху: «Так ты приезжал изучать для науки нашу нищету, да?»
И он плюнул.
Они тоже бежали из деревень, затерянных в глубине страны, как люди сертана бегут в Рио или Сан-Паулу, либо в Бразилию в надежде попасть на стройку или же в Паулу-Афонсу и Трес-Мариас. Нет ничего хуже, чем осушать топь по краям сахарных плантаций или поднимать пустоши. Но хуже или лучше, это всегда голод, все тот же голод.
Автор этой книги врач-биолог посетил.) Мексику по заданию Министерства здравоохранения СССР и Всемирной организации здравоохранения для оказания консультативной помощи мексиканским врачам в их борьбе с малярией. Он побывал в отдаленных уголках страны, и это позволило ему близко познакомиться с бытом местных жителей-индейцев. Описание природы, в частности таких экзотических ландшафтов, как заросли кактусов и агав, различных вредных животных — змей, ядозуба, вампира, придает книге большую познавательную ценность.
Четырехтомный труд немецкого географа Рихарда Хеннига посвящен открытиям и исследованиям неведомых земель, совершенным мореплавателями и путешественниками доколумбова периода. Своеобразие книги заключается в том, что в ней собраны все дошедшие до нас литературные источники, свидетельствующие о подвигах первооткрывателей, и наряду с этим дается критический анализ как самих документов, так и различных гипотез, выдвинутых крупнейшими специалистами по истории географии.
Книга представляет собой дневник бортпроводницы международных авиалиний, начиная с первых дней обучения и заканчивая последними полётами. Вы побываете в суровом Магадане, знойном Бангкоке, на сказочном острове Бали и во многих других местах. Вместе с автором Вы сможете пережить все трудности и радости лётной жизни, узнать многое о самолётах, о внутренней жизни аэропорта, о настоящей дружбе, испытаниях, поисках себя и новых высотах.
Железнодорожное путешествие – это всегда бесконечная суета, крики, грязь и хаос. Есть ли в таких поездках место для удивительных приключений и открытий? Несмотря на непонимание родных и друзей, Мониша Раджеш, британская журналистка, всегда мечтала совершить кругосветное путешествие на поезде. Она тщательно проработала свой маршрут и, собрав все самое необходимое, вместе со своим женихом отправилась в незабываемое путешествие. Вместе с героями книги из окна поезда вы увидите необъятные просторы России, Монголии, Северной Кореи, Канады, Казахстана и многих других стран.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Далеко за Полярным кругом, на полуострове Таймыр, живут самые северные в мире оленеводы — нганасаны. Этот удивительный народ сохранил во многом свои древние обычаи. В самом деле, знаете ли вы, что возраст женатого мужчины у нганасан исчисляется по возрасту его жены; что по вышивкам на одежде можно определить, считается ли ее хозяин полноправным охотником, женат ли он, есть ли у него дети. В коротких новеллах читатель познакомится и с работой полярников, летчиков, геодезистов, горняков — всех тех мужественных людей, которые покоряют суровый Север. [Адаптировано для AlReader].
В этой увлекательной повести события развертываются на звериных тропах, в таежных селениях, в далеких стойбищах. Романтикой подвига дышат страницы книги, герои которой живут поисками природных кладов сибирской тайги.Автор книги — чешский коммунист, проживший в Советском Союзе около двадцати лет и побывавший во многих его районах, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке.
Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I. Сост. и комм. М. Фоменко. Изд. 2-е, испр. и доп. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 352 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. XXXVI).Йети, голуб-яван, алмасты — нерешенная загадка снежного человека продолжает будоражить умы…В антологии собраны фантастические произведения о встречах со снежным человеком на пиках Гималаев, в горах Средней Азии и в ледовых просторах Антарктики. Читатель найдет здесь и один из первых рассказов об «отвратительном снежном человеке», и классические рассказы и повести советских фантастов, и сравнительно недавние новеллы и рассказы.Во втором, исправленном и дополненном издании, антология обогатилась пятью рассказами и повестью.
В своей книге неутомимый норвежский исследователь арктических просторов и покоритель Южного полюса Руал Амундсен подробно рассказывает о том, как он стал полярным исследователем. Перед глазами читателя проходят картины его детства, первые походы, дается увлекательное описание всех его замечательных путешествий, в которых жизнь Амундсена неоднократно подвергалась смертельной опасности.Книга интересна и полезна тем, что она вскрывает корни успехов знаменитого полярника, показывает, как продуманно готовился Амундсен к каждому своему путешествию, учитывая и природные особенности намеченной области, и опыт других ученых, и технические возможности своего времени.
Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые…Антология «Громовая стрела» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций забытой палеонтологической фантастики. В книгу вошли произведения российских и советских авторов, впервые изданные в 1910-1940-х гг.