От Копакабаны до Амазонки - [40]

И вот открытый океан.

Место невольников — трюмы. Женщины и мужчины разделены, помещены в разные отсеки. Высота трюмов — от 140 до 170 сантиметров. Люди скованы по двое. На каждые полтора кубометра пространства трюма — по четыре человека. «Это гораздо меньше места, чем они займут в гробу», — замечает один из историков работорговли.

Иллюминаторов на невольничьем судне почти нет. Лишь узенькие слуховые отверстия, которые задраиваются на ночь и едва приоткрываются днем… Атмосфера в трюмах удушающая. Невольникам запрещено выходить даже по первейшим нуждам. И это в течение трех или четырех месяцев пути в условиях тропической жары! «Утром, когда открывают люки над трюмами несчастных, — говорится в описании невольничьего судна, — удушливый, ядовитый пар поднимается густыми клубами».

И если корабль-кладбище узнавали издалека по задраенным иллюминаторам, то его узнавали также и по невыносимому запаху.

Бобы, рис, кукуруза, маниок, первое время — несколько бананов, оливковое масло и перец (все это, конечно, в мизерных дозах) составляли меню рабов в пути. Плюс глоток водки по воскресеньям и час прогулки по палубе.

Дизентерия, эпидемии, сумасшествия и нередко отчаяние без дна — такова была участь пленников на корабле.

«14 женщин вместе бросились в море», — отмечает бортовой журнал невольничьего судна. Другие отметки в бортжурналах: «Взяли 700 пленников, в пути умерло 300»; «Погрузили 640 пленников, в пути умерло 105, а 200 больны»… «Медуза», корабль «Вест-Индской компании» (Франция), за один рейс перевозил 417 «штук черного дерева»; из них 312 погибли в пути, 32 больны… Смертность в пути достигает в общем одной пятой всего числа пленников. И не мудрено: эти трюмы — душегубки…

Атлантика — это настоящее морское кладбище Африки…

В то же время и кладбище ее бунтарей — тех, кто поднимал мятежи на кораблях в открытом море и гиб в безнадежном сопротивлении. Кладбище порой и для экипажей судов, застигнутых рабами врасплох и перебитых ими… Кладбище тех «безумных судов», которые бродили по океану без конца, многие месяцы, чтобы в итоге разбиться около берега или на подводных камнях…

Судно, перевозившее рабов-невольников, узнавали также по его шканцам — обиталищу команды: оно было приподнято над палубой, изолировано, укреплено. И по палачу, всегда ходившему по палубе. В команде — 20 или 30 человек против 500–700 невольников, и «лучше заранее, для острастки, изрубить нескольких из них, чем позволить перегрызть горло себе».

Так, пишет Ля Ронсьер[41], невольница могла быть осуждена на корабле на смерть по малейшему подозрению. Казнили ее так: живую привязывали к мачте, беспощадно били кнутом, а затем срезали ножами ленты мяса до тех пор, пока не обнажались кости…

По прибытии к месту назначения оставшихся в живых невольников брили, скребли и мыли. Потом давали им по рюмке водки, «чтобы появился блеск в глазах». И лишь после всего этого подходили покупатели со своими дамами под зонтиками…

Одновременно с разгрузкой судно тщательно окуривали, чтобы очистить его от невыносимых запахов. На Мартинике невольничий корабль, все с той же целью дезинфекции, нередко погружали в морскую воду в течение трех приливов подряд… Тут же старались сбыть «из-под полы» больных и изуродованных невольников. Если удавалось сбыть еще живым одного из трех больных — дело считалось удовлетворительным, а если каждого второго — то уж и совсем прекрасно удавшимся…

Если признать вслед за Ливингстоном, что один невольник, доставленный живым в Америку, в действительности означает четыре пленника, убитых при ловле или погибших в пути, то получится, что всего от 100 до 150 миллионов человек были вырваны из Африки, чтобы населить Новый Свет.

Сахар Ресифи и Баии оплодотворял живительной росой Старый Свет. К 1788 году Бордо рафинировал пятую часть всего сахара, потреблявшегося Европой. «Мы стали богатыми, потому что целые расы умерли для нас. Это ради нас были обезлюдены целые континенты», — писал Вернер Зомбарт.

Без рабов Новый Свет не выполнил бы своей роли. В самом деле, кто раскорчевывал бы леса? Рыл ирригационные каналы? Обеспечивал тростником сахарные мельницы? Питал Европу сахаром, а позже хлопком, какао и кофе, доставлявшимися с той стороны земли? Только даровой рабский труд мог компенсировать огромные расстояния…

Индейцы-охотники были чужды сельскохозяйственным занятиям; к тому же они были очень восприимчивы к болезням, их было мало, да и те разбегались по лесам. Европейцы были отдалены, свободны и дороги. Оставались африканцы: они знали земледельческий труд, были выносливы и дешевы; они могли создавать богатства даже на земле, не имеющей золота и пряностей. Их-то и начали депортировать…

Треть невольников обычно умирала в первые три года жизни в Америке. Активная жизнь остальных в среднем не превышала 15 лет. Новые партии рабов поступали непрерывно. Американская земля высасывала Африку.

В США, когда федеральный закон 1808 года запретил ввозить новых рабов, в штатах Мериленд, Виргиния, Северная Каролина, Теннесси и Миссури, чтобы обеспечивать рабочей силой плантаторов хлопка, были организованы специальные фермы «по разведению людей». В этой области была разработана целая наука, в особенности по рационам, обеспечивающим рост физически крепкого человека. На опыте ферм «по воспроизводству черных» в Алабаме Атуатер