Освобождение Вены: роман-хроника - [20]

— Это шантаж! Приведите Эберта!

— Пожалуйста! — Скорцени не стал возражать. Хорти едва узнал друга: одежда измята и порвана, на лице синяки.

— Эберт! Так ты — коммунист!

— Да.

— И все сказанное о тебе правда?

Эберт молчал.

— Теперь-то вы верите? — торжествовал Скорцени.

— Подлец! Тебя расстрелять мало! Ты опозорил мою честь и достоинство! — Хорти-младший едва не бросился на друга с кулаками.

— Он опозорил вас, а вы опозорили своего отца, регента страны. Что с вами делать? Путь один — военный суд.

— Нет, этого делать нельзя.

— Дело можно замять, если вы вместе с отцом завтра же покинете страну, — предложил Скорцени.

— Уезжать в такое время? Отец не согласится.

— Вы должны уговорить. Даже заставить. В Германии вы найдете достойный прием. Ваше благополучие будет гарантировано. Пишите письмо отцу.

Письмо в тот же день было доставлено во дворец самим Скорцени. Уговаривать старика ему долго не пришлось. Немец вынудил подписать отречение в пользу Салаши.

В тот же день семья Хорти вылетела в Германию.

Это произошло 16 октября 1944 года.

Ночью 28 октября к аппарату ВЧ, соединявшему Ставку Верховного Главнокомандующего со штабом 2-го Украинского фронта, вызвали маршала Малиновского.

— Будет говорить товарищ Сталин, — предупредили его.

Родион Яковлевич не удивился: Сталин работал ночами и вызовы не были редкостью.

В трубке вскоре послышался голос Верховного.

И. В. Сталин. Необходимо, чтобы вы в самое ближайшее время, буквально на днях, овладели столицей Венгрии — Будапештом. Это нужно сделать во что бы то ни стало. Сможете ли вы это сделать?

Р. Я. Малиновский. Эту задачу можно было бы выполнить дней через пять после того, как к Сорок шестой армии подойдет Четвертый гвардейский механизированный корпус. Его подход ожидается к 1 ноября. Тогда Сорок шестая армия, усиленная двумя гвардейскими механизированными корпусами — Вторым и Четвертым, — смогла бы нанести мощный, совершенно внезапный для противника удар и через два-три дня овладела бы Будапештом.

И. В. Сталин. Ставка не может предоставить Вам пять дней. Поймите, по политическим соображениям нам надо возможно скорее взять Будапешт.

Р. Я. Малиновский. Я отчетливо понимаю, что нам очень важно взять город по политическим соображениям. Однако следовало бы подождать прибытия Четвертого гвардейского механизированного корпуса. Лишь при этом условии можно рассчитывать на успех.

(В это время в Москве шло формирование демократического правительства, и освобождение столицы Венгрии от немецко-фашистских оккупантов ускорило бы этот процесс, оказало бы определенное влияние на некоторые колеблющиеся элементы из буржуазных партий и группировок. Верховный Главнокомандующий оставался непреклонным.)

И. В. Сталин. Мы не можем пойти на отсрочку наступления на пять дней. Надо немедленно переходить в наступление на Будапешт.

Р. Я. Малиновский. Если вы дадите мне сейчас пять дней, то в последующие дни, максимум четыре-пять дней, Будапешт будет взят. Если же немедленно перейти в наступление, то Сорок шестая армия, ввиду недостатка сил, не сможет развить удар. Она неминуемо ввяжется в затяжные бои на самых подступах к венгерской столице. Короче говоря, она не сумеет овладеть Будапештом с ходу.

И. В. Сталин. Напрасно вы упорствуете. Вы не понимаете политической необходимости нанесения немедленного удара по Будапешту.

Р. Я. Малиновский. Я понимаю политическую важность взятия Будапешта и для этого прошу пять дней…

И. В. Сталин. Я вам категорически приказываю завтра же перейти в наступление на Будапешт!

Устное распоряжение Верховного Главнокомандующего подтвердила директива Ставки, которая в 22 часа 28 октября 1944 года была направлена в штаб Малиновского.

Такое неожиданное и поспешное решение о наступлении на Будапешт было в известной степени вызвано членом Военного Совета 4-го Украинского фронта генерал-полковником Мехлисом. В тот день, как позже писал начальник Главного оперативного управления Генерального штаба генерал армии Штеменко, Мехлис направил телеграмму Сталину. В ней он писал: «Противостоящие нашему фронту части 1-й венгерской армии находятся в процессе разложения и деморализации. Ежедневно войска берут по 1000–1500–2000 и более пленных. 25 октября 1944 года 18-я армия взяла 2500 пленных, причем сдавались в плен целыми подразделениями… В связи с обходными маневрами войск фронта многие венгерские части попросту рассыпались, и отдельные группы солдат бродят по лесам, часть с оружием, часть без оружия, некоторые переоделись в гражданское…»«Своими докладами, — продолжал Штеменко, — Мехлис сумел подогреть воображение И. В. Сталина. Тот запросил Генштаб, как лучше атаковать Будапешт, чтобы быстрее взять его. Ничего не подозревая, мы ответили, что лучше всего использовать обширный плацдарм, захваченный на левом фланге 2-го Украинского фронта в междуречье Тиссы и Дуная… А. И. Антонов, без прикрас докладывавший обстановку, не смог доказать Верховному Главнокомандующему, что донесения Л. З. Мехлиса не соответствуют действительности, тем более в районе Будапешта…»

В посланной Малиновскому директиве предлагалось 46-й армии и 2-му гвардейскому механизированному корпусу генерала Свиридова 29 октября перейти в наступление между Тиссой и Дунаем с целью свернуть оборону врага на западном берегу Тиссы и вывести 7-ю гвардейскую армию за эту реку. В дальнейшем 46-я армия, усиленная 2-м и 4-м гвардейскими механизированными корпусами, должна была нанести удар по противнику, оборонявшему Будапешт.