Освобождение Калинина - [38]
Не лучше обстояли дела в соседних полках 119-й сд. 634-й сп без своего второго батальона должен был освободить Обухове с последующим выходом на рубеж Поминово, Марьино, однако к 13:00 смог лишь дойти под сильным пулеметным огнем до южной опушки рощи в 1 км западнее Обухово. Наступавший с востока 920-й сп с 2-м батальоном 634-го сп по приказу № 36 должен был овладеть Чуприяново, однако под сильным минометным и пулеметным огнем к 15:00 дошел только до его северо-восточных окраин[207].
К исходу дня подразделениям полка всё же удалось «зацепиться» за северную окраину Чуприяново, где начались уличные бои, доходившие до рукопашных схваток. В одной из них погибли командир оборонявшейся в Чуприяново 12-й роты 252-го пи 110-й ид вермахта лейтенант Готшальк (Lt. Gottschalk) и командир взвода 13-й роты лейтенант Ледерхаузен (Lt. Lederhausen). Командир 3-го батальона 252-го пп капитан Герлах (Hptm. Gerlach) повёл свой батальон в контратаку при поддержке штурмового орудия. В ходе боя он был ранен, однако немцам снова удалось отбросить назад наступавшие советские подразделения[208].
Слева 262-я сд в течение дня 11 декабря также пыталась прорвать линию обороны противника. Части дивизии М.С. Терещенко получили в 03:00 приказ № 08, конкретизировавший их наступательные цели и задачи. Ближайшей задачей 940-го сп стало овладение Федосово, 950-му сп предписывалось освободить Кузьминское (к тому моменту деревню оборонял 1-й батальон 184-го пп 86-й ид вермахта под командованием капитана Петерсена (Hauptmann Petersen), а 945-му сп – следовать за ним во втором эшелоне, развивая успех[209].
Впрочем, у немцев на этот счет были свои планы. Судя по боевому донесению штаба 262-й дивизии, в 13:20 позиции её частей подверглись мощному удару с воздуха, в котором принимало участие 13 самолетов VIII авиакорпуса[210]. В это же время 945-му сп пришлось отражать контратаку роты пехоты из состава 86-й пд, проходившую при поддержке двух штурмовых орудий со стороны Городище на Ошурково[211]. После отражения этой контратаки полку пришлось пополняться за счет тыловых подразделений.
В данных условиях 950-й и 940-й сп снова не смогли взять ни Федосово, ни Кузьминское, сумев лишь «полуокружить» их. Впрочем, как показала практика, реальная ценность таких обходов, охватов и «полуокружений» в условиях готовности опорных пунктов противника к круговой обороне была невысока. Возможно, выходом из сложившегося положения могло стать создание и широкое применение штурмовых групп, опирающихся на поддержку полковой и дивизионной артиллерии, однако обучение такой тактике требовало времени, которого остро не хватало. Кроме того, требовалось четкое понимание необходимости смены тактики у командиров и в штабах. Командование Калинского фронта видело проблемы своих войск в совершенно другом ключе.
Например, в ходе вечерних переговоров с командующим 31-й армией И.С. Конев потребовал: «119 сд, 262 сд, 5 сд прикажите наступать сегодня ночью и завтра днём по Вашему приказу. Причем эти дивизии надо гнать всей силой власти вперед, перед ними противника серьезного нет. Их топтание на месте – признак нерешительности и боязни… Они воюют плохо, боятся противника, не ведут разведку, не умеют маневрировать и обходить отдельные очаги обороны врага»[212].
Необходимо отметить, что «плохо воевавшая» 5-я сд весь день 11 декабря вела тяжелые бои. Приданный ей 916-й сп в ночь с 10 на 11 декабря сумел занять Городище, однако в 10:30 был выбит оттуда контратакой противника силами до батальона пехоты при поддержке минометного огня и закрепился по линии Московского шоссе, имея в своем составе 60 активных штыков. Подразделения 336-го сп с 07:00 вели уличные бои в Смолино, однако после немецкой контратаки в 09:00 также были вынуждены отойти на исходное положение. В боевом составе полка к тому моменту еще насчитывалось около 350 человек, правда, 180 из них были вновь прибывшим пополнением. 190-й сп, не имея локтевой связи с соседом, отошел под огнем противника от Голенихи на 300–400 метров в составе 150 активных штыков. Такой же боевой состав имел и 142-й сп[213].
Таким образом, 11 декабря стало первым днём в ходе наступательной операции, в течение которого советским войскам не удалось освободить ни одного населенного пункта. Наступление 31-й армии сразу в двух расходящихся направлениях напоминало хрестоматийную «погоню за двумя зайцами». Впрочем, у командования Калининкого фронта всё же были основания для сдержанного оптимизма. На помощь стрелковым частям постепенно подтягивались танки 159-го отб. К полудню в расположении 247-й сд в районе Игнатово, Котово находились 20 Т-60, переправившиеся утром по льду Волги[214].
«Тридцатьчетверки» приступили к переправе на понтонах в 16:00, так как, по словам В.А. Юшкевича, «пропускать Т-34 нельзя было по льду вследствие разрыхленности льда, наличия трещин и воды»[215]. Тем не менее, за ночь с 11 на 12 декабря средние танки были переправлены на южный берег Волги.
Ещё одним средством усиления войск фронта виделись лыжные батальоны, о которых И.С. Конев сообщил командующему 31-й армии: «Лыжные батальоны держите у себя в кулаке. Один лыжный батальон для работы в тылах можете использовать поротно, чтобы обеспечить большую гибкость»
10 октября 1941 г. 3-я танковая группа вермахта и 9-я полевая армия, стремясь окружить войска правого крыла Западного фронта Красной Армии и выйти в тыл Северо-Западного фронта, начали наступление на Калинин. 17 октября 1941 г. немецкие войска заняли Калинин. Несмотря на то что сражение за Калинин являлось составной частью Калининской оборонительной операции, применительно к самим боям за город слово «оборонительные» можно использовать лишь отчасти. Фактически в ходе этого сражения произошло длительное увязание немецких подвижных соединений в кровопролитных боях.
Таманская армия — объединение Красной армии, действовавшее на юге России в период Гражданской войны. Существовала с 27 августа 1918 года по февраль 1919 года. Имя дано по первоначальному месту дислокации на Таманском полуострове.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
Работа посвящена одной из актуальных тем для отечественной исторической науки — Второй пандемии чумы («Черной смерти») на территории Золотой Орды и прилегающих регионов, в ней представлены достижения зарубежных и отечественных исследователей по данной тематике. В работе последовательно освещаются наиболее крупные эпидемии конца XIII — первой половины XV вв. На основе арабо-мусульманских, персидских, латинских, русских, литовских и византийских источников показываются узловые моменты татарской и русской истории.
Представленная монография затрагивает вопрос о месте в русско- и церковно-ордынских отношениях института киевских митрополитов, столь важного в обозначенный период. Очертив круг основных проблем, автор, на основе широкого спектра источников, заключил, что особые отношения с Ордой позволили институту киевских митрополитов стать полноценным и влиятельным участником в русско-ордынских отношениях и занять исключительное положение: между Русью и Ордой. Данное исследование представляет собой основание для постановки проблемы о степени включенности древнерусской знати в состав золотоордынских элит, окончательное разрешение которой, рано или поздно, позволит заявить о той мере вхождения русских земель в состав Золотой Орды, которая она действительно занимала.
В книге исследуется ранняя история африканских цивилизаций и их место в истории человечества, прослеживаются культурно-исторические связи таких африканских цивилизаций, как египетская, карфагенская, киренская, мероитская, эфиопская и др., между собой, а также их взаимодействие — в рамках изучаемого периода (до эпохи эллинизма) — с мировой системой цивилизаций.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.
За двадцать лет, прошедших с первого издания суворовского «Ледокола», этот псевдоним стал главным военно-историческим «брендом» и «символом веры» «либеральной общественности» — сколько бы историки-«антирезунисты» ни разоблачали Виктора Суворова как провокатора на службе заклятых врагов России, сколько бы ни ловили его на вопиющих ошибках, передергиваниях и подтасовках фактов, в ответ слышишь: мол, это всё частности и тонкости, но в главном-то Суворов прав!Эта книга не разменивается на частности, не копается в мелочах, не занимается утомительными подсчетами солдатских сапог и заклепок на броне — а выбивает центральную опору суворовской лжи, поражает «Ледокол» ниже ватерлинии и отправляет его на свалку истории.
В 1941 году был лишь один фронт, где «сталинские соколы» избежали разгрома, – советское Заполярье. Только здесь Люфтваффе не удалось захватить полное господство в воздухе. Только здесь наши летчики не уступали гитлеровцам тактически, с первых дней войны начав летать парами истребителей вместо неэффективных троек. Только здесь наши боевые потери были всего в полтора раза выше вражеских, несмотря на внезапность нападения и подавляющее превосходство немецкого авиапрома. Если бы советские ВВС везде дрались так, как на Севере, самолеты у Гитлера закончились бы уже в 1941 году! Эта книга, основанная на эксклюзивных архивных материалах, публикуемых впервые, не только день за днем восстанавливает хронику воздушных сражений в Заполярье, но и отвечает на главный вопрос: почему война здесь так разительно отличалась от боевых действий авиации на других фронтах.
Три бестселлера одним томом!Вся правда о самых опасных фронтовых профессиях — танкистах, летчиках — истребителях и штурмовиках, — о тех, кто платил за победы самую высокую цену и погибал самой страшной смертью, зачастую сгорая заживо. Взгляните на Великую Отечественную из кабины «яков» и «лавочкиных», через прицел «тридцатьчетверки» и бронестекло Ил-2. Узнайте, сколько минут живет в бою Т-34 и каково это — воевать «до последнего танка» (остатки личного состава выводили в тыл лишь после потери всей бронетехники); как замирает сердце истребителя после команды «Прикрой, атакую!» и темнеет в глазах от перегрузки на выходе из атаки; сколько килограмм теряет летчик в боевом вылете, какой мат стоял в эфире во время «собачьей свалки» и какой кровью заплачено за каждую победную звездочку на фюзеляже.
Произошедшее под Москвой за несколько недель с конца октября до 5 декабря 1941 г. трудно назвать иначе как чудом. После страшной катастрофы под Вязьмой и Брянском, поглотившей более 600 тыс. человек войск двух фронтов, Красная Армия сумела восстановить фронт, остановить натиск немцев на столицу, а позже и перейти в контрнаступление. В новой книге А. В. Исаева «чуду» придаются контуры рациональности. С опорой на советские и немецкие документы восстанавливается последовательность событий, позволившая советскому государству устоять на краю пропасти.