Освободители - [13]

Через несколько дней Екатерина и Миранда вновь повстречались — теперь уже в доме князя Враницкого. Побеседовав с Мирандой, императрица отметила, что он «искренен и умен». При следующей встрече они говорили уже о литературе. Встревоженный князь Потемкин намекнул Миранде, что пора бы ему уезжать. Он сказал, что вода в реках скоро поднимется и тогда путь в Европу будет закрыт. Потемкин негодовал: Миранда злоупотребил его гостеприимством и занял место князя в сердце императрицы. Утратив расположение покровительницы, Потемкин опасался, что изменится и его положение при дворе.

Миранда приготовился к отъезду. Князь холодно предложил ему попрощаться с императрицей. А на следующий день Потемкин сообщил Миранде, что императрица настаивает, чтобы он остался. Переправы через реки стали слишком опасными. Вечером Екатерина корила Миранду: «Неужели вы хотите утонуть? Я не допущу этого». В присутствии императрицы Потемкин тепло приветствовал своего бывшего друга, а теперь врага, который до того освоился, что даже позволял себе сидеть, когда князь входил в комнату. Екатерина же при всех стыдила Потемкина и просила его исправиться.

С тех пор Екатерина стала проявлять особое внимание к Миранде на каждом приеме. Придворные тоже были любезны с ним, а между собой уже судачили о новом фаворите императрицы. Даже принц Нассау стал почтителен, а вот испанский посол не скрывал своего возмущения.

В марте на одном из приемов Миранда сделал Екатерине комплимент, похвалив ее изящное шелковое платье, и даже осмелился прикоснуться к нему. Любовные отношения русской императрицы и будущего освободителя Латинской Америки скорее всего начались именно в ту ночь.

Потемкин все же не оставлял попыток удалить Миранду. Он приказал ему ехать и приветствовать от имени императрицы короля Польши Станислава, который только что пересек границу России. Как и Потемкин, Станислав был любовником Екатерины. Однако изящные манеры Миранды и умение поддерживать содержательную беседу и на этот раз произвели благоприятное впечатление. Через некоторое время он вернулся, но не в постель к пышной, начинающей стареть императрице, а уже к новой истинной пассии — красавице графине Потоцкой.

Императрица же была в восторге от того, что сохранила при себе и Миранду, и Потемкина. Маршал Мамонов предложил Миранде жить во дворце в Петербурге, заметив, что таких людей, как Миранда, не должна касаться нищета. Екатерина хотела определить Миранду на службу при дворе. Но Мамонов возразил, напомнив, что у Миранды есть высокая цель — борьба за независимость Южной Америки.

К этому моменту Потемкин и другие придворные объединились, чтобы противостоять влиянию Миранды на императрицу. Столкнувшись с таким отношением к себе, Миранда понял: его положение при дворе может осложниться. Он написал Екатерине:

«Единственное препятствие, мешающее мне поступить к Вам на службу, — стремление дать свободу моей стране… Ничто, кроме этой великой цели, которой я сейчас всецело принадлежу, не смогло бы удержать меня от удовольствия служить Вам и хотя бы частично отплатить вам за то, что получил благодаря щедрости Вашего Величества. Вместе с Вашими подданными я счастлив был бы находиться под Вашим просвещенным правлением. И как только я смогу выполнить мои обязательства, как уже информировал Ваше Величество через генерала Мамонова в Киеве, то осмелюсь просить Вас принять на службу человека, который всеми силами старается дать счастье другим».

Екатерина с грустью ответила на это письмо, и в нем были такие слова: «…Вы всегда будете находиться под моей императорской защитой, где бы Вы ни были». Она сдержала обещание и в апреле 1787 года направила такие приказы в свои посольства в Вене, Париже, Лондоне, Гааге, Копенгагене, Стокгольме, Берлине и Неаполе:

«Ее Императорское Величество желает предоставить господину де Миранде неоспоримые доказательства своего уважения и особого расположения. Ее Величество предлагает Его Превосходительству, по получении этого письма, обеспечивать этому офицеру такой же прием, какой она сама некогда предоставляла ему. Вам надлежит окружать его заботой и вниманием, предоставлять ему помощь и защиту в любое время и в любом месте, как только он потребует этого. В особом случае, когда ему понадобится укрытие, Вам надлежит предоставить ему свой дом».

Казалось, что экзотический южноамериканский любовник вскоре будет отправлен восвояси. Час его отъезда приближался. Миранда попрощался со своими последними пассиями — мадам Тарновской и княгиней Любомирской. В день именин Екатерины был устроен грандиозный фейерверк. Миранда появился с императрицей на балконе императорского дворца, где публично осмелился поцеловать ей руку, как только небо над каналами и дворцами озарили вспышки разноцветных огней.

В роскошной карете Миранда путешествовал по русским просторам — из Санкт-Петербурга в Москву. В Москве он расположился во дворце маршала Румянцева. Его снова закружил светский водоворот. Дни проходили в посещениях библиотек и музеев, а вечерами он отправлялся в оперу. Миранда пристрастился к русской бане, где обнаженные мужчины и женщины парились вместе. Однако, как утверждал Миранда, ни одна из женщин не напомнила ему Венеру Медичи.