Островок безопасности - [7]

Той, что над темечком висит,

Из коей дождик моросит.

Я жить привыкла под приглядом

Вороны, что уселась рядом;

И под присмотром голых крон

Иду в любую из сторон.

Я жить привыкла под защитой

Дороги, осенью размытой,

Но той, что вечно вьётся тут

И точно помнит мой маршрут.

Я знаю, что другие страны

Мне не дадут такой охраны.

Лишь здесь, где жизни грош цена,

Я дивно так защищена.

«Жди у моря погоды…»

Жди у моря погоды,

Обязательно жди.

Ведь несметные годы

У тебя впереди.

Непременно дождёшься,

Коль готов подождать.

Вот однажды проснёшься,

А кругом благодать:

И на небе всё чисто,

И на море — покой,

И песок золотистый

У тебя под рукой,

С неба золото льётся

И спешит обласкать,

А из дел остаётся

Ветра в поле искать.

«Коль нам отпущенные сроки…»

Коль нам отпущенные сроки

Малы, и можно не успеть,

То, значит, время брать уроки

Вокала и учиться петь.

Коль всё на свете — тяжесть, бремя

И неподъёмное кайло,

То, значит, наступило время

Начать отращивать крыло.

Ведь если выпадет родиться

Вновь там, где купол голубой,

Тогда и пенье пригодится

И крылышки само собой.

«Коль спросишь меня, как живу, — не найдусь я с ответом…»

Коль спросишь меня, как живу, — не найдусь я с ответом,

И вместо ответа поздравлю с красивым рассветом.

Коль спросишь про планы, — с ответом опять не найдусь

И просто словами про выпавший снег обойдусь.

А что ещё можно сказать про ближайшие планы?

Они не надёжней, чем те, что у ближней поляны,

Которая нынче чиста и тиха, и бела,

Но только всё это едва ли земные дела.

«Таким дорожкам не к лицу…»

Таким дорожкам не к лицу

Вести нас к грустному концу.

Они ж застелены пушистым

Уютным снегом, мягким, чистым,

И приводить должны туда,

Где будем мы, как никогда,

Довольны, счастливы, беспечны

И бесконечны, бесконечны.

«Я взвесила шансы …»

Я взвесила шансы —

Все против и за,

И вдруг поняла, что небес бирюза,

Оттенки, нюансы,

И после дождя золотая слеза,

И птичьи романсы —

Они за меня, за меня, за меня,

Без них не смогла б продержаться ни дня.

Они — моё лобби.

И обе зари, не жалея огня,

Прекрасные обе,

Готовы и дальше меня освещать

И столбики строк моих бедных вмещать,

И даже, — о счастье, —

Готовы и дальше меня посвящать

В секрет своей страсти.

«А день текущий не считается…»

А день текущий не считается,

Поскольку нынче мне летается.

Я нынче в воздухе кружу

И к пешим не принадлежу.

И, хоть вполне живу и здравствую,

В земном сюжете не участвую.

И, из сюжета выйдя вон,

Я обрела небесный фон.

И, если часики затикают,

На них здесь ангелы зашикают,

И, коль мгновенье пролетит,

То век мой не укоротит,

Поскольку, — светлое иль тёмное —

Оно летает неучтённое.

«Что новенького?..»

Что новенького?

Снег.

Что новенького?

Ветер.

Всё нынче в новом свете:

И дом и мир, и век,

Небес клочок любой.

Сегодня всё новинка:

И наш внучок — кровинка,

И даже мы с тобой.

«Он шлёт мне всё новые хвори. Видать…»

Он шлёт мне всё новые хвори. Видать,

Ему интересно за мной наблюдать.

Кому? Да тому, кто заведует нами —

И нашими днями и нашими снами.

Ну что ж, коль охота ему посмотреть,

Как буду справляться, пусть шлёт их и впредь.

Мне даже приятно, что я интересна

Тому, чья душа непостижна, небесна.

«Перспективы туманны, дела не ясны…»

Перспективы туманны, дела не ясны,

Но зато есть немыслимый запах весны,

Той весны, что лишь мреет и лишь предстоит.

Перед нею, о Господи, кто устоит?

Я готова воскликнуть: «Полжизни отдам

За бездонную синь, щебетанье и гам,

И зелёную дымку и градус тепла…

Я бы жизнь отдала, но она истекла».

«Найдёныш я, найдёныш ты…»

Найдёныш я, найдёныш ты.

Коль не нашли бы мы друг друга,

То нам пришлось бы очень туго

В глухую пору темноты.

Не забываю ни на час,

Что ты — счастливая находка.

И жду, приемля беды кротко,

Чтоб ты пришёл домой и спас.

«О время, чтобы даже духу…»

О время, чтобы даже духу,

Чтоб даже духу твоего

Здесь не было. Подобно пуху

Летает снег. И ничего,

Знать ничего он не желает

Про твой весьма тяжёлый дух,

И от любви к той песне тает,

Что подбираю я на слух,

Её подслушав у рассвета,

У снега и у тишины.

А те, что стонут: «Счастья нету» —

Те просто слуха лишены.

«Рассвет — он страшно плодовит…»

Рассвет — он страшно плодовит.

Едва проснулся, норовит

Своим лучом, пером ли птицы

Черкнуть хоть что-то на странице,

Что белизной его манит.

То пишет нежно, то с плеча

Вдруг прямо рубит сгоряча,

То вдруг замешкается снова

И улыбается, и слово

Висит на кончике луча.

«Мне жить идёт, мне жизнь к лицу…»

Мне жить идёт, мне жизнь к лицу.

На мне, я знаю, как влитая

Сидит и осень золотая,

И май, столь щедрый на пыльцу.

И дивно смотрятся на мне

Зимы и белизна и блёстки.

Лишь лето, что прекрасно в носке,

Коротковато по длине.

«Здесь нечего делать…»

Здесь нечего делать

Тому, кто не может летать.

Здесь все воспаряют,

Едва начинает светать.

Мечты воспаряют,

Поскольку стремятся к весне.

Младенцы летают

В предутреннем сладостном сне.

Здесь все воспаряют:

И птицы и снег, и листва.

Здесь предпочитают

Селиться во имя родства.

И вряд ли нас ночь

Вдруг возьмёт да совсем поглотит,

Поскольку сама же

Навстречу рассвету летит.

«Будет вам и белка, будет и свисток…»

Будет вам и белка, будет и свисток,

Будут ваши окна утром на восток,

То есть, на сиянье, то есть, на зарю.

Верьте мне, я знаю, что я говорю.

Дни пойдут однажды тихим чередом.

Я сама добилась этого с трудом.