Острова среди ветров - [86]

О том, чтобы фламинго вернулись выводить птенцов на густонаселенный и к тому же не имеющий охотничьего законодательства Гаити, не может быть и речи.

В трудном положении оказались и материковые колонии этих птиц. В Гвиане я узнал, что ни в Суринаме, ни в Британской Гвиане фламинго не гнездятся. Только на Багамских островах птицы снова отвоевали себе потерянную было территорию. Во время второй мировой войны близ Нассау — столицы Багамских островов — находилось учебное летное поле. Пилоты здесь развлекались тем, что, пикируя над островом Андрос на колонии огненно-красных птиц, поднимали в воздух алые «тучи». Фламинго вскоре покинули Андрос и не возвращались на него, по-видимому, до 1961 года.

Кроме того, известны колонии на Багамском острове Абако, на северном берегу Кубы к западу от Нуевитаса, а также на мексиканском полуострове Юкатан. По подсчетам Аллена, общее количество фламинго на территории, охватывающей Галапагосские острова в Тихом океане, Центральную Америку и северную часть Южной Америки, а далее Антилы и Багамские острова, сократилось с первоначальных 90 тысяч до 21 500 птиц…

На Бонайре я видел, считая округленно, 1300 птиц. И это несмотря ни на прежние преследования, ни на теперешние бедствия. Ведь и ныне особенной популярностью здесь пользуются птицы, легко досягаемые и, по мнению моего опытного проводника, по вкусу напоминающие индюшатину.

Правда, сейчас запрещено не только охотиться на этих птиц, но даже и беспокоить их. Ни один самолет не имеет права пролетать над колониями фламинго ниже, чем на высоте шесть тысяч футов.

Соответствующие постановления на Багамских островах предусматривают высоту полетов в две тысячи футов — надо полагать, вполне достаточную. Судя по всему, голландцы стали осторожнее после того, как бонайрские фламинго, покинув остров в 1943 году, вернулись назад только через четыре года.

После 1939 года на Бонайре не было убито ни одного фламинго. В этом году арестовали четверых рыбаков, которые убили и засолили нескольких птенцов. Иначе говоря, совершили преступление, которое, по действующему законодательству, не могло караться строже, чем штрафом в 50 гульденов. Но судья счел, что этого мало. Поскольку птицы были убиты в коронных владениях, он приговорил рыбаков за кражу государственной собственности к двум месяцам тюрьмы. Нагнав на них таким образом страху, он согласился на смягчение приговора, и наказание ограничилось обычным штрафом. Но после этого уже никто не отваживался вторгаться на острова, заселенные фламинго. Во всяком случае с охотничьими целями.

Но спокойно высиживать птенцов птицам мешали назойливые фотографы и прочие посетители, которые поднимали шум и швыряли в птиц камнями, чтобы заставить их летать. С тех же пор, как жители Бонайра поняли, что их длинноногие красные «шьегогос» служат приманкой для туристов, это тоже прекратилось. «Шьегогос» — это название фламинго на папиаменто, том самом «языковом коктейле», которым пользуются на голландских «АВС-островах» — Арубе, Бонайре и Кюрасао (Aruba, Bonaire, Curasao). Естественно, что нет решительно никакого смысла терять такой ценный туристский аттракцион.

Прекрасная автострада тянется сейчас вдоль берега большой лагуны Пекельмеер, где из воды поднимаются «города» здешних фламинго с тысячами их конусообразных гнезд. В бинокль я смог разглядеть большие красно-серые скопления преимущественно почти взрослых, но еще не приобретших окончательную постоянную окраску птенцов, окруженных своими многочисленными «няньками». А близ Готомеера мне удалось подойти к колонии поближе. Но поскольку период выведения потомства был закончен, ни одна птица уже не сидела на своем конусе-гнезде из тины и ила. Между гнездами не стояло ни одного птенца, и ни один птенец не прогуливался. Вся колония отправилась за пропитанием.

Я видел целые стаи фламинго, бродивших по воде. Некоторые плавали. Фламинго близки к гусеобразным. В Суринаме их называют «zeegans», то есть морской гусь. Лапы у них перепончатые.

Часть из тех, что плавали, по-видимому, охотилась на моллюсков. Опустив головы и шеи в воду, они обшаривали дно, энергично отталкиваясь ногами. Таким способом они взбаламучивали донную тину и песок, а когда песок оседал, моллюски как более легкие оказывались на поверхности.

Другие бродили рядом в совершенно мутной воде, тыча крючковатым концом клюва в дно и вертя при этом головой из стороны в сторону. Судя по всему, они охотились на крошечных рачков Artemia salina, которых фламинго выцеживают из воды при помощи пластинок, сидящих по сторонам клюва. Эти бугорки играют ту же роль, что и китовый ус у китов-усачей.

В лагуне Пекельмеер, где содержание соли было слишком высоким и для рачков артемия, и для того, чтобы фламинго могли пить эту воду, птицы бродили, тычась клювами в дно, и искали личинки семейства Ephydra, тоже являющиеся для них лакомой пищей… В то время как артемия не терпит более 26–30 промилля, личинки эфидры выдерживают практически любую соленость. Доктор И. Кристенсен — глава Гидробиологического института на Кюрасао, как раз в это время занимавшийся изучением фауны в фламинговых лагунах, поведал мне на своем певучем норвежском языке (его отец был норвежец), что эти личинки даже в трехпроцентном растворе формалина остаются живыми по три недели.