Острова среди ветров - [82]

Чтобы хоть взглянуть на последних пуэрториканских попугаев, я отправился в заповедный горный дождевой лес (Bosque Experimental de Luquillo). Дорога проходила мимо полей, где пасся домашний скот. Между животными бродили египетские цапли. Шофер с гордостью объяснил мне, что департамент сельского хозяйства несколько лет назад развел этих птиц для борьбы с вредными насекомыми. Я не рискнул объяснить ему, что эти цапли явились сюда по своей инициативе.

Вскоре, когда мы поднялись несколько выше, появились древовидные папоротники; это свидетельствовало о том, что дождевой лес восстанавливается, правда, в нем появилась примесь такого чужеродного элемента, как бамбук. К сожалению, мне было некогда зайти поглубже в чащу, но все же я разглядел по ту сторону глубокого ущелья зеленую птицу, перелетавшую с одного высокого дерева на другое. Ошибиться было невозможно, хотя попугаи чаще всего и передвигаются стаями. В бинокль я увидел один из примерно 200 еще существующих экземпляров местного вида попугаев, последним убежищем которых и служит как раз этот заповедный островок среди почти совершенно сведенных пуэрториканских горных дождевых лесов.

Здесь им больше не грозит преследование со стороны человека. Но у них остается другой опасный враг: черные крысы; они легко пробираются в те места, где попугаи откладывают яйца. Пуэрториканский зоолог Хосе А. Родригес-Видаль сообщает в своей «Puerto Rican Parrot» (Монографии Департамента сельского хозяйства и коммерции, № 1, Сан-Хуан, 1959), что в 1955 году он нашел шесть гнезд попугаев и что не менее четырех из них были разграблены крысами. Поэтому в ноябре того же года была проведена кампания по уничтожению крыс. Расставили массу капканов, а к весне разбросали приманку, отравленную ядом. После этого крысы почти исчезли. В 1956 году при исследовании семи гнезд выяснилось, что ни одно из них не подвергалось грабительскому набегу вредителей.

Сейчас в лесу Луквилло раз в два года устраивают антикрысиные кампании именно ради сохранности попугаев. На ежегодные кампании не хватает средств, и все же попугаи здесь могут считаться более или менее защищенными, несмотря на то что тут встречается птица Margarops fuscatus, грабящая их гнезда, и одичавшие домашние кошки, которые съедают яйца, а иногда и наседок.

О подобных разорениях гнезд четырех видов попугаев, оставшихся на Малых Антилах, сведения отсутствуют. (О попугаях на Тринидаде — Тобаго и на островах Аруба, Кюрасао, Бонайр, лежащих у берегов Южной Америки, я не упоминаю потому, что они принадлежат к «материковым видам».) Но это объясняется только тем, что никто еще до сих пор так вплотную и не занялся вопросами их размножения.

Что касается сент-винсентского Amazona guildingii и сент-люсийского Amazona versicolor, то им во всяком случае приходится плохо. Объясняется это отчасти тем, что горные дождевые леса Сент-Винсента и Сент-Люсии редеют. Кроме того, многие попугаи становятся жертвой охотников за голубями. Пока что дело обстоит лучше на Доминике, где еще живут два уцелевших вида. Кроме небольшого попугая Amazona arausiaca здесь, и только здесь, встречается королевский попугай Amazona imperialis, по старому справочнику «Мир животных» уроженец «Доминиканской Республики и Малых Антил» (подобная путаница не редкость). Это самый крупный попугай рода Amazonas: длина его туловища более полуметра.

До сих пор отсутствие дорог в глубь Доминики препятствовало большим вырубкам лесов, оказавшихся благодаря этому почти нетронутыми. Но сейчас даже на этом острове, как и в большинстве развивающихся стран, происходят быстрые перемены. И если не будет принято специальных мер, то здешние уникальные породы попугаев, как и их сородичи на Сент-Люсии и Сент-Винсенте, исчезнут в ближайшее десятилетие.

ИСТОРИЯ ОДНОГО ДЯТЛА

В разных местах Кубы и юго-восточной части Северной Америки некогда жил огромный белоклювый дятел. От сильного клюва цвета слоновой кости до хвоста длина его была больше полуметра. На голове красивый хохолок — черный у самки и ярко-красный у самца. Он был крупнее и красивее всех дятлов Нового Света. Линней дал этим дятлам видовое название principalis, то есть княжеский или великолепный. На Кубе его зовут королевским. Американцы предпочитают (вернее, предпочитали!) видовое название ivorybill — по виду его клюва[73].Судя по всему, в Северной Америке он уже вымер.

От Северной Каролины до Техаса он жил возле рек, в болотистых лесах из дуба, каучукового дерева, ясеня и других лиственных пород с твердой корой; во Флориде он обитал в болотистых кипарисовых лесах. Но везде он встречался редко. На территории, где могло бы прокормиться 126 гнездовых пар дятлов различных видов, можно встретить всего-навсего одну пару белоклювых дятлов. Объясняется это их невероятной прожорливостью: там, где живут эти дятлы, другим птицам корма не остается.

Конечно, эта огромная птица, как и прочие дятлы, питалась насекомыми, живущими в древесине, но она куда разборчивее своих менее крупных сородичей. Campephilus principalis предпочитал личинки и гусеницы некоторых крупных жуков-дровосеков, прогрызающих ходы в коре стволов и ветвей умирающих деревьев, пока они еще не стали совсем трухлявыми.