Острова среди ветров - [23]
Растительность этих островов никогда не была такой пышной и разнообразной, как в местах, богатых атмосферными осадками, где растут дождевые леса. Небольшие остатки первоначальных лесов можно видеть на горе Синт-Кристоффер в западной части Кюрасао. Судя по их типично тропическому характеру — рядам «дикого ананаса» и всевозможным эпифитам, «озеленяющим» кроны деревьев даже тогда, когда они в засушливый сезон стоят без листвы, — здесь все же был довольно богатый растительный мир.
Оплакивать его исчезновение есть все основания даже у того, кто не занимается спасением природы. Здесь, как и в прочих местах, где лес был сведен, влажность почвы нарушена до такой степени, что земля совершенно пересохла. А между тем там, где она лежит нагая между рядами кактусов, видно, насколько она богата гумусом. Но с исчезновением грунтовых вод ей стало не под силу кормить все увеличивающееся население. И здешним жителям овощи и фрукты приходится покупать на рынках близлежащей Венесуэлы.
Покупательная же способность жителей Кюрасао зависит от успехов его нефтеочистительной промышленности, потребность которой в воде в большой степени способствовала истощению здешних грунтовых вод. А нефтеочистительная промышленность острова в свою очередь зависит от того, как долго Венесуэла будет рафинировать свою нефть на стороне. Собственными нефтяными источниками Кюрасао не располагает. И если на материке решат производить очистку нефти своими силами, то у жителей острова будут все основания для весьма нелестных эпитетов в адрес тех, кто превратил их родные тропические леса в полупустыню…
Основная ошибка была сделана белыми колонистами, начинавшими покорение и эксплуатацию Вест-Индии в XVI и XVII веках. Они вообразили, что перед ними мир неисчерпаемых естественных богатств. Любой нуждавшийся в стройматериале шел в лес и рубил что понравится. Европейские переселенцы, располагавшие здесь достаточно обширными, бесхозными до них землями, подобно индейцам считали самым простым и выгодным по мере того как почва истощалась или пересыхала переносить свои посевы все дальше и дальше. А тем временем население увеличивалось со все нарастающей быстротой. И к началу XX века число жителей всей Вест-Индии в целом выросло с 6 почти до 25 миллионов.
По мере того как земля теряла свою способность родить, возникала необходимость в дальнейшем расширении возделываемых площадей. А такой способ хозяйства мог привести только к катастрофе. Но даже в тех местах, где еще дело до нее не дошло, земельный голод и нехватка стройматериалов становились серьезной проблемой.
В 1763 году Англия выиграла войну против Франции. И чем не игра фортуны, что при заключении мирного договора[34] англичане только с большими колебаниями (да и то под нажимом своих же вест-индских колонистов, опасавшихся конкуренции на английском рынке) согласились взять у Франции процветающую сегодня Канаду взамен Гваделупы, большая часть которой стала теперь пустынной и обнищавшей. На тянущейся через весь этот остров бедной дождями Гранд-Терра среди колючих зарослей остались только развалины 133 сахарных фабрик. Заброшены они еще со времен отмены рабства и появления европейской сахарной свеклы, из-за конкуренции которой оказалось невыгодным возделывать сахарный тростник иначе, как на очень плодородных землях.
В засушливых местностях Вест-Индии дело повсюду идет одинаково плохо. Но не лучше положение и на более богатых осадками островах, где почва еще сохранила плодородие. Сотни лет длившиеся вырубки леса, выжиг древесного угля и выпас огромных отар полудиких коз — все это мешало восстановлению растительности и обратило в пустыню даже никогда не возделывавшиеся земли.
В бывшей датской Вест-Индии в лучшем случае сохранился бросовый лес в горах. На Мартинике, Сент-Люсии, Сент-Винсенте и на когда-то сравнительно плодородных крошечных Гренадинах куда ни приди, везде увидишь заброшенные поля. Лишь развалины плантаторских усадеб и сахарных фабрик говорят о том, что места эти были когда-то богаты и плодородны.
На производящем и ныне сахар британском Антигуа, на полуфранцузском-полуголландском Синт-Маартене (Сен-Мартене), на британских же Ангилье и Виргинских островах девственные леса исчезли полностью, частично сменившись на заброшенных землях плохим вторичным лесом. На Пуэрто-Рико высоко в горах Эль-Луквилло сохранился лишь один-единственный участок девственного дождевого леса (около трех с половиной тысяч гектаров).
На Ямайке перенос банановых посадок каждый раз на вновь возделываемые склоны приводит к расширению площадей, подверженных эрозии. Точно так же в последние годы дело обстоит и на меньших островах, где перешли к такой системе, как «cash crop» («урожай под наличный расчет»). То же самое происходит на Монтсеррате и Невисе, где на горных склонах возделывают хлопок, оставляя ничем не засаженной почву между хлопковыми кустами. На Сент-Винсенте, прежде чем приступать к контурной пахоте и террасированию, часто требовалось полное перепланирование дорог.
