Остров Утопия - [68]

Камни. Много кристаллов, отражающих свет. Лапа чудовища загребла из кубка горсть. Стала по одному ссыпать кристаллы обратно. Первым упал чёрный алмаз.

– Душа – это свет, правда? – хитрил демон. – Тогда почему некоторые камни чёрные? Красивые, но чёрные?

– Потому что душа может чернеть. Как у тебя.

– Скажи… им, таким, как я, можно «помочь»?

– Нет.

– Правильно. Видишь, мы понимаем друг друга. Посмотри, – он продолжал пересыпать камни. – Разве они не красивы, эти чёрные алмазы? Ониксы, агаты и морионы? Пусть они чернеют. От боли или страха. Неважно. Пусть небо над каждым островом превратится в долгую ночь. Только так они узнают цену света. И, быть может, станут достойны его.

– Ты думаешь, что имеешь право решать?

– Я – порядок вещей. Послушай, ты же видел мир вокруг. Ты знаешь, что никогда не поймешь его. Так доверься мне. Порядок вещей сделает всё сам.

– Чего ты хочешь от меня?

– Убей тех, кто пришёл с тобой.

Светильники повернулись так, что неподалёку, на полу, стали видны тела Эл и Рома.

– Убийство освободит тебя.

– Опустошит.

– Одно и то же. Согласись с моей властью. Моя сила станет твоей. Она заменит боль в груди.

– Никогда.

И тут демон растаял. Растворился в воздухе без следа.

«Боя не будет?» – удивился я. Хотя быстро понял – он уже состоялся. Все вокруг твердили, что не поможет ни меч, ни магия. Нужно столкнуться с порядком вещей и остаться самим собой. Это единственная победа, какая возможна.

Освещение вновь изменилось. Точнее, его убрали. Я понял, что стою на безлюдной площади города. Пыточное кресло рядом, на влажном чернеющем асфальте мегаполиса. Ангар тоже являлся оптической иллюзией. Либо иллюзия – моё настоящее. Эл, Ром и те, кто пытал меня, исчезли. Пыточное кресло рядом, а из живых людей никого.

Вокруг город. По крышам домов разгуливали безучастные голуби. Они лишь мельком поглядывали на меня. Вряд ли они беспокоились из-за происходящего внизу. У них есть небо.

Неожиданно впереди зажглась большая, в три-четыре человеческих роста, голограмма Лиан. Её голос выражал удовлетворение:

– Ты нашёл меня.

– Да.

– Что ты понял, увидев настоящий мир?

– Здесь свободны только птицы, – произнёс некто внутри меня.

Голограмма замерла на несколько секунд, затем оживилась. Машина улыбнулась совсем как человек:

– Я отправила ей твой ответ. Он очень понравился.

– Кому?

– Настоящей живой «Ли Ан». Возможно, она свяжется с тобой.

11. Финал № 1. Киберпанк

Газопровод не действовал уже лет двадцать.

Точка выхода «Турецкого потока» на берег считалась небезопасной. Якобы там складировалась старая военная техника, отслужившая своё. Примерно половина железок являлась роботизированной – безэкипажные танки, автономные подводные аппараты, боевые андроиды. Поговаривали, что военные машины периодически «просыпаются» и начинают заниматься тем, что умели раньше.

Однако по факту, трудность посещения «Турецкого потока» заключалась в другом. Зона находилась под запретом. Официально – из-за повышенной биологической и радиационной опасности.

Надо сказать, Система вообще не любила, когда люди выезжали за городскую черту. Посещение островков дикой природы приводило к потере накопленных скидок на обновления антибиотиков и питьевую воду. Система прямо-таки ревновала к природе. Это чувствовалось во всём. В мелочах. Например, в зданиях, принадлежащим Системе, было трудно отыскать живые цветы. Она любила голографические.

На территорию газового комплекса я пробрался через подземные коммуникации. Те трассы оказались полузатоплены, из-за подъёма грунтовых вод или по причине размыва береговой линии. Оборудование, которое когда-то откачивало стоки, сейчас…

Работало?

Я едва не упал в отстойник.

Считалось, что зона «Турецкого потока» необитаема. Однако канализация просто кишела жизнью. По подземным тоннелям слонялись бомжи, и об этом не знали на «большой земле». Конечно, кто должен, тот был в курсе. А кто не должен – то есть абсолютное большинство – нет.

Здешнее население обслуживало нехитрую инфраструктуру. Однако сам огромный газопровод не работал.

Значит, работало нечто другое.

Пьяные, дурно пахнущие, в ужасных лохмотьях, люди сновали туда-сюда с разводными ключами, сантехническими приспособлениями, с мотками силовых кабелей. Попался один с промышленным ноутбуком.

Я не верил глазам: это рабочие… это бомжи. Бомжи на зарплате. Именно так. Им платили за то, чтобы они работали бомжами. Они даже могли иметь некую свободу в пределах комплекса, но вряд ли их отпускали на волю.

В канализационных трассах, из-за смрадного тумана, раздавались то выстрелы, то пьяные крики. Радостные и не очень.

Один раз, вдали, удалось разглядеть патруль, похожий на полицейский.

В сточной воде, параллельным мне курсом, проплывало бревно. Но странное: вода вокруг него кипела. Я присмотрелся. Оказалось, труп осла, который, в отличие от меня, уже успел собрать приличную аудиторию. Его плоть рвали пираньи. Я почти не удивился. Или здесь есть радиация, или над генетикой местной фауны поработали умельцы.

Иногда в подземелье раздавались странные звуки: будто оно тяжко вздыхает. Или вдали, в глухом и тёмном углу, испускает последний вздох старое чудовище.