Остров сказок - [18]

Снова испугался Сапилах:

— Не пойду я дальше. За каждым кустом здесь таится тигр, на каждом дереве подстерегает удав.

— Хорошо, — согласился Дауд. — Останемся до рассвета на этой опушке.

Он быстро построил для Сапарвати шалаш, и счастливая дочь раджи сразу же уснула.

— Усни и ты, брат, — сказал Сапилах. — Я же буду охранять ваш сон и до утра не сомкну глаз.

Едва Дауд заснул, как трусливому Сапилаху почудилось, что за ближним кустом прячется тигр. И тогда он решил погубить родного брата, чтобы самому жениться на дочери раджи. Он вытащил из-за пазухи кусок мяса, положил его у входа в шалаш и спрятался.

«Тигр почует запах мяса, бросится к шалашу и наткнётся на брата, — решил Сапилах. — Ну, а дальше понятно, что случится. Тигр растерзает Дауда».

Так решил Сапилах, но вышло совсем по-иному.

В полночь на опушке показалась жена ракшаса. Она учуяла запах сырого мяса и бросилась к шалашу. Ракшаска увидела в шалаше спящую Сапарвати, схватила её и потащила в своё подземелье. Но дочь раджи, незаметно от ракшаски, отрывала от своего шёлкового платка маленькие лоскутки и бросала их на землю…

На рассвете Дауд проснулся.

— О Сапарвати! — позвал он. — Поспешим в путь, чтобы скорее обрадовать твоего благородного отца.

Но никто не ответил Дауду.

Тогда он вошёл в шалаш и увидел, что дочь раджи исчезла.

— Несчастный! Ответь мне: где Сапарвати? — закричал он брату.

— Не знаю, — солгал Сапилах. — Всю ночь не смыкал я глаз, но не видел, чтобы дочь раджи выходила из своего шалаша.

Понурив голову, изгнанник снова побрёл в глубь леса. Ему было стыдно показаться на глаза радже, признаться, что он не сумел уберечь Сапарвати.

И случилось так, что Дауд заметил в траве сначала один шёлковый лоскутик, потом другой, потом третий. И он догадался, кто оставил в лесу такие следы.

Шаг за шагом шёл Дауд по этим следам, пока снова не оказался у страшного подземелья.

— Подлая ракшаска, выходи, и давай драться! — крикнул громовым голосом Дауд.

Но никто не ответил ему. Тогда Дауд кинулся к ступеням и вдруг увидел, что ступени исчезли. Их уничтожила ракшаска, чтобы никто больше не смог проникнуть в подземелье.

— Пойдём отсюда, пойдём скорее! — начал просить Сапилах. — Как попадёшь ты в подземелье без ступеней?

— Не желаю слушать трусливые слова твои! — рассердился Дауд. — Помоги мне сплести из лиан канат!

Когда канат был готов, Дауд привязал его к дереву и спустился по канату в подземелье.

Несчастная Сапарвати не надеялась больше на спасение. И вдруг перед ней неожиданно появился Дауд. Она бросилась к нему со словами:

— Ракшаска отправилась хоронить своего мужа. Бежим скорее, пока она не вернулась!

Дауд быстро обмотал канат вокруг стана Сапарвати и крикнул брату:

— Тяни, Сапилах, тяни быстрее!

Как только Сапарвати оказалась на свободе, она сказала:

— Теперь поможем выбраться из подземелья твоему храброму брату.

— И не подумаю! — злобно провизжал Сапилах. — Дауд ловкий и сильный. Пусть выбирается сам!

Напрасно плакала и умоляла Сапарвати жестокого человека. Коварный Сапилах схватил её за руку и поволок прочь от подземелья ракшаски.

Солнце не успело опуститься за море, а Сапилах уже стоял перед воротами дворца раджи. У ног его лежала без чувств Сапарвати.

При виде раджи Сапилах закричал:

— Выслушай меня, о повелитель! Ракшас убил моего славного брата. Но я убил ракшаса и спас твою дочь!

— Слово моё неизменно, — сказал счастливый раджа. — Сапарвати будет женой того, кто её спас!

— О владыка, — начал снова бессовестный Сапилах. — Дочь твоя спасена, но рассудок её помутился от страха. Вот почему она всё время твердит, что Дауд остался в подземелье ракшаса. А ведь я собственными глазами видел, как ракшас убил моего брата.

— Бедная дочь моя, бедная моя Сапарвати! — воскликнул в горести раджа.

В этот момент Сапарвати пришла в себя и закричала:

— Скорее спасите благородного Дауда! Он остался в подземелье людоеда!

— Несчастная дочь моя! — простонал раджа и приказал служанкам отвести Сапарвати в её покои.

— Ты женишься на моей дочери через шесть недель, когда звёзды в небе займут благоприятное положение, — сказал Сапилаху раджа. — Пока же будь моим первым советником и начальником над моими воинами.

И Сапилах остался жить во дворце.

А что же стало с благородным Даудом?

Напрасно старался он выбраться из подземелья. Одежда его превратилась в лохмотья, из-под ногтей сочилась кровь, с каждой минутой силы покидали Дауда. И он знал, что к закату солнца ракшаска возвратится в своё подземелье.

И вот, когда он уже потерял надежду на спасение, над его головой раздался трубный рёв слона. Дауд поднял голову и увидел наверху слона и маленького слонёнка, того самого слонёнка, которого он выкупил у охотника.

Старый слон вырвал с корнем длинное бамбуковое дерево и опустил его на дно подземелья.

Но несчастный Дауд так ослабел, что не смог добраться и до середины дерева.

И вдруг вдалеке раздался ужасный рёв ракшаски: жена людоеда возвращалась.

«Идет моя смерть», — подумал Дауд. И он с силой ухватился за ствол бамбука. В ту же минуту он почувствовал, что бамбук пополз вверх. Подняв голову, Дауд увидел, что слон и слонёнок обвили своими хоботами бамбук и тащат его.