Остров сбывшейся мечты - [24]

– Ничего страшного, – негромко проговорил Ксандер и небрежно махнул рукой.

Муж этой леди, пожилой джентльмен, одетый в довольно скромный черный костюм, прочистив горло, заговорил:

– Знаете, вы и ваша девушка напомнили нам… нас самих, когда мы были молоды. Берегите ее, – добавил он и подмигнул, прежде чем удалиться вместе со своей женой.

– Благодарю вас, сэр.

Надо сказать, Ксандеру было невероятно легко и приятно изображать обрученную пару с Морин. И этому есть простое объяснение: естественная красота этой женщины, ее ум и доброе сердце, к тому же их неудержимо влекло друг к другу.

Оглянувшись и посмотрев на Морин, он вдруг обнаружил, что не только он оценил ее красоту. Какой-то высокий блондин приближался к ней, окидывая жадным взглядом.

Удушливая волна ревности накрыла Ксандера. Он преградил бесцеремонному блондину путь и, не оставляя ему шанса, поцеловал Морин в лоб, властным движением положив ладонь ей на спину.

– Потанцуй со мной, любовь моя, – горячо прошептал он ей на ухо.

Она кивнула и легко вложила свою изящную ладонь в его руку. Он повел ее к площадке для танцев, с удовольствием прижимая ладонь к ее пояснице. Она принадлежала ему. Только ему. Ему не хотелось задаваться вопросом, почему он испытывает это чувство, по крайней мере, не сейчас. Все, что ему было нужно сейчас, – это выбрать подходящий момент и сделать все возможное, чтобы оказаться с ней в одной постели.

– Еще несколько минут назад ты чем-то напомнила мне Русалочку.

– Серьезно? То есть ты страстно увлечен Русалочкой еще с тех пор… как тебе было лет десять?

Ксандер взорвался смехом, но отрицательно покачал головой:

– Возможно. Однако не путай, сейчас мной владеет исключительно взрослое чувство, которое пробуждает весьма соблазнительная взрослая русалка.

– Неужели? Что ж, это интригует.

– О да. Когда ты стояла здесь и не отрываясь наблюдала за рыбами, снующими среди кораллов, ты казалась органичной частью этого чудесного пейзажа. Просто настоящая сирена.

Она отстранилась, выпрямилась и посмотрела на него.

– Это и есть ваша жизнь? Полная приемов, раутов и вечеринок в компании богатейших людей страны?

– Я человек, у которого есть возможность сделать что-то значимое, изменить мир к лучшему. Я делаю это по-своему. Ты можешь делать то же, но иначе.

– А как же это безграничное расточительство?

– Можно конкретнее? – попросил он, вспомнив неловкость, которую испытывала Морин в «Белла Терре», словно не могла позволить себе насладиться роскошным ужином.

– Я говорю о неоправданной роскоши и тратах. Понимаешь, эти россыпи улиток и драгоценности в качестве подарков.

– Они сами выбирают, как тратить деньги. И эти деньги все равно возвращаются в дело, а значит, являются подспорьем для нашей экономики. Кроме того, подавляющее большинство людей, собравшихся здесь, на яхте, жертвовали немалые средства на благотворительные цели.

Он огляделся и заметил Джерри Гера, всемирно известного хирурга, который оставил свою частную практику ради того, чтобы стать членом организации «Врачи без границ». Да, безусловно, обилие огней, оркестр, роскошные яства… и все же многие из этих людей были по-настоящему великодушны и щедры.

Она замолчала и прикусила губу.

– Мои слова звучали осуждающе, да?

– А ты намерена была осудить все это?

– А что Терри думала по поводу такого образа жизни?

Зазвучала энергичная мелодия, и он закружил ее в танце.

– Она чувствовала себя неуютно в большом скоплении людей.

– То есть ее смущали скорее люди, чем их деньги?

– В основном, да. Ее родители были состоятельны. Проблема заключалась лишь в той власти, что давали их деньги, а также в том, что они значили для их дочери.

– Я никогда не осознавала этого.

– Все деньги Терри на счетах, предназначенных Роуз.

– А также счета деда и бабушки Роуз по линии матери? – Она прижалась к нему, чуть наклоняясь вперед, когда он повел ее к центру площадки.

– Если они захотят внедриться в нашу жизнь глубже, чем дозволено, то им придется вступить в бой за опекунство.

Внезапно ирландский горячий нрав Морин показал себя. Ее широко распахнутые глаза загорелись, и тонкая гневная морщинка проступила на лбу. Понизив голос, она спросила:

– У них может получиться? Они угрожали?

– Нет. С тех пор как мы объявили о помолвке, ничего. – Он провел рукой по волосам. – Я хочу найти способ им доверять, чтобы они могли проводить с ней больше времени. Но я ужасно боюсь, что они уедут с ней из страны.

– Ты действительно думаешь, что они могли бы прибегнуть к противозаконным мерам?

– Они любили дочь, и я это понимаю. Господи, я прекрасно понимаю любовь родителей к своему ребенку. Но Роуз – это мой ребенок. Моя дочь. – Он на секунду закрыл глаза, потом тяжело вздохнул и продолжил: – Все, хватит обсуждать все это. Сейчас ты должна насладиться излишествами и неоправданной роскошью.

– Вечеринка просто чудесная, – наконец признала она, хотя, очевидно, была совсем не в ее вкусе.

Он подмигнул ей:

– Мне очень нравится, как ты танцуешь.

– Ты меня дразнишь? – Она склонила голову набок, и ей на лицо упала волнистая прядь.

Он убрал руку с ее талии и аккуратно заправил локон ей за ухо.

– Твои движения чертовски сексуальны, милая. Честно говоря, мне совсем не хочется, чтобы все видели, как ты танцуешь.