Остров Потерянных - [5]

Впрочем, эта шутка была понятна только самим гоблинам, поскольку написанное на гоблинском имя все равно никто не прочтет, так что с виду все кружки выглядят одинаково. К изгнанию на остров гоблинов приговорили за их службу Малефисенте, и всем было известно, что они уже не раз обращались к королю Чудовищу с прошением о помиловании, делая упор на свои семейные связи с гномами, что, по мнению гоблинов, должно было доказать их непричастность к злодеяниям.

– Как обычно и поживее, – ответила Мэл, барабаня пальцами по стойке.

– Оставить место для прокисшего молока?

– Я что, похожа на любительницу простокваши? Подай мне крепчайший и чернейший кофе, какой только у тебя есть. Мы не в Аурадоне!

Мэл показалось, что она снова видит свой сон, и от этой мысли ей стало не по себе.

Неповоротливый гоблин что-то проворчал, шевельнул прыщом на своем носу и поставил перед Мэл грязный бумажный стаканчик. Она схватила его и выбежала за дверь, не заплатив.

– Эй, ты, паршивка! В следующий раз я тебя сварю в кофейнике! – заорал ей вслед гоблин.

– Сначала поймай меня! – рассмеялась в ответ Мэл.

Эти гоблины такие тупые, никогда ничему не могут научиться. Например, до сих пор не могут найти принцессу Аврору. Естественно, прошло столько лет, а эти придурки все еще продолжают искать новорожденную девочку. Неудивительно, что Малефисента вечно ими недовольна. Что и говорить, найти хорошего помощника в наши дни ох как трудно!

Мэл прошла дальше и остановилась перед плакатом, с которого король Чудовище в нелепой желтой короне на голове и с широкой дурацкой улыбкой на лице призывал жителей острова: «Будьте хорошими! Потому что это хорошо для вас самих!»

Плакат казался Мэл тошнотворным и даже пугающим. Быть может, аурадонская пропаганда уже пропилила ей мозги настолько, что ей вдруг ни с того ни с сего начали сниться волшебные озера и вальяжные принцы? От этой мысли Мэл бросило в дрожь. Она быстро хлебнула крепкого горячего кофе. На вкус как болотная жижа. Отлично.

Ну, что-то сделать с этим куском бумаги на стене она должна по-любому. Мэл вытащила свои баллончики с краской, пририсовала королю черные усы и козлиную бородку, а красной краской перечеркнула крест-накрест его идиотское обращение. Как будто король Чудовище не был одним из тех, кто упек их всех на этот остров! Лицемер. Мэл и самой было что сказать этому ханже, и в каждом ее обращении прозвучало бы слово «месть».

Ведь это был Остров Потерянных. Зло здесь жило, дышало, правило этим клочком земли, и на острове не было места слащавым плакатам короля Чудовища, с помощью которых он пытался умаслить самых отъявленных в прошлом злодеев на свете. Стать хорошими? Ха! Да кто же захочет делать лимонад из лимонов, если отлично умеет делать гранаты лимонки?

Рядом с плакатом Мэл нарисовала силуэт рогатой головы и развевающийся на ветру плащ, а над изображением Малефисенты ярко-зеленой, как гоблинская слизь, краской крупно написала: «Да здравствует Зло!»

Неплохо. Нет, хуже некуда – вот так будет точнее.

Глава 2 Лукавый воришка

Если Мэл жила над Барахолкой, то Джей, сын Джафара, жил прямо в лавке своего отца-старьевщика, спал на вытертом ковре под полкой, прогибавшейся под весом стоявших на ней древних телевизоров с ручным переключением каналов, неработающих радиоприемников и дисковых телефонов с прикрепленными к ним настоящими шнурами. Отец Джея прежде был великим визирем Аграбы, его все боялись и уважали, но это было очень давно, а теперь злой волшебник – владелец «Лавки старых вещей Джафара», а Джей – его единственный сын и наследник – сделался еще и единственным поставщиком товаров для этой лавки. О том, что Джею судьбой было предназначено стать со временем принцем, помнил теперь только его отец.

– Ты должен был возглавлять парад, сидя верхом на слоне и помахивая рукой своим подданным, – причитал Джафар этим утром, пока Джей собирался в школу: облачался в свой обычный наряд, состоявший из пурпурно-желтой кожаной безрукавки и темных джинсов, и натягивал поверх длинных, прямых темных волос красную вязаную шапочку. Затем, поигрывая своими внушительными мускулами, надел черные, усыпанные заклепками перчатки.

– Все, что прикажешь, пап! – лукаво подмигнул отцу Джей. – Если встречу слона, попытаюсь его украсть.

А Джей, между прочим, и так был принцем. Принцем воров, мошенником и ловкачом, умевшим лгать так же красиво, как красивы были его карие глаза. Идя по узким, мощенным булыжником улочкам, Джей уворачивался от двуколок, которые тащили бесшабашные рикши из бригады профессора Рэтигана. При этом, пока испуганные пассажиры наклоняли головы, чтобы нырнуть под протянутые поперек улицы бельевые веревки, провисшие под тяжестью поношенных платьев и плащей, с которых капала вода, он успевал вытащить у них из кармана кошелек, а то и два. Урсула прогнала Джея прочь от своей лавки, в которой продавала жареную рыбу с картошкой, но наш ловкач успел-таки прихватить пригоршню масляных чипсов. Затем он ненадолго задержался перед другой лавкой, чтобы полюбоваться выставленными в ее витрине пластиковыми кувшинами всевозможных форм и размеров, прикидывая, нельзя ли будет засунуть один из них к себе в карман.