Остров любви - [100]

Глори нравился этот уже немолодой спокойный человек, так непохожий на отца. Большую часть своей жизни он проработал торговцем в Чарлстоне, хотя детство его прошло на плантации.

– Я постараюсь всему научиться, – сказал он, застенчиво улыбаясь. – Ради такой женщины, как Луиза, я готов на все.

Услышав эти слова, вдова покраснела, как девочка.

Глори была рада за них. Ее мать заслужила счастье. Луиза даже помирилась с Натаном. К разочарованию Томаса Джерви, она дала ему вольную, и молодой человек уже отплыл на корабле, следующем на Север.

– Ты всегда мне помогала, Глори, – сказал Натан сестре на прощание. – Когда-нибудь я за все тебя отблагодарю.

– Ты сделаешь это, если будешь помогать беглым рабам. – Она обняла брата и махала рукой до тех пор, пока он не скрылся из вида. На этот раз, добравшись до Нью-Йорка, Натан будет в безопасности.

Рана Николаса оказалась не такой серьезной, как это показалось на первый взгляд. Пуля прошла навылет, но ни сердце, ни легкие не задела. Теперь ему нужен только покой. Капитан пролежал в постели три дня, но сегодня решительно заявил, что будет сопровождать Глори на кладбище.

Луиза была, казалось, довольна проявлением чувства долга с его стороны.

– Джонас Фрай верой и правдой служил нашей семье более двадцати лет, – сказала она. – Будет правильно, если его похоронят на семейном кладбище.

На том и порешили.

Мак, Джаго и Джош передали Мэтью Биггера чарлстонским властям. Раньше он ни в чем противозаконном замешан не был, поэтому наказание не могло быть слишком суровым. По крайней мере, Глори надеялась на это. Ведь, как говорил Лестер Филдз, в целом Мэтт неплохой парень.

– Прощай, детка, – усмехнувшись, сказал он Глори, его лицо все еще хранило следы кулаков Николаса. – Если бы мне удалось хоть раз отведать твоего сладкого тела, я бы без сожаления отправился за решетку.

Джош, услышав эти слова, возмутился, а Джаго усмехнулся, словно все понял. Глори обрадовалась, что Николас ничего не слышал.

Как только доктор уверил Мака и матросов «Черной ведьмы» в скором выздоровлении их капитана, они отправились назад, в Нью-Йорк. Через три недели в Чарлстон должен прибыть «Черный Нептун» – еще одно судно Блэкуэлла. К тому времени он надеялся совсем окрепнуть, а Глори пока собиралась навестить старых друзей и погостить у матери.

Церемония похорон подошла к концу, и Блэкуэлл повел жену домой. Правила хорошего тона требовали ее присутствия на похоронах, но молодая леди не слишком горевала по Джонасу Фраю. Она, конечно, не желала ему смерти, но сам этот факт мало огорчил Глори. Ей лишь хотелось надеяться, что человек, которого ее мать наймет на место управляющего, будет мягче относиться к неграм.

– Ты выглядишь немного усталым, не поднялась ли температура? – Супруги поднимались на третий этаж, в свою комнату.

– Возможно, вы и правы, миссис Блэкуэлл. Будет лучше, если я прямо сейчас лягу в постель. – Николас окинул жену оценивающим взглядом, его глаза сузились, в них появился так хорошо знакомый ей жаркий голодный блеск.

– И ты тоже должна пойти со мной, – сказал капитан. – Хотя бы для того, чтобы быть уверенной, что я не умираю. И потом, я не выношу эти унылые платья.

Глори поняла: придется снимать не только платье. Пройдя по коридору, супруги свернули в комнату. Все эти дни Николас спал на широкой кровати, она же, боясь потревожить рану, устраивалась на узком диванчике.

– Повернись ко мне, – велел Блэкуэлл, как только закрылась дверь. Жена безропотно повиновалась. Его твердые сильные пальцы принялись расстегивать пуговицы и застежку, удерживающую нижние юбки. Шагнув из волн кружев, она в одно мгновение оказалась почти обнаженной.

– Я уже стал забывать, как ты прекрасна. – Я люблю тебя, – прошептала Глори.

? Мне кажется, ничего нет лучше этих слов.

– Я люблю тебя, люблю, люблю. – Она тихо засмеялась.

Все в жене волновало Николаса: темно-серые чулки на бархатных подвязках, корсет и тонкая кружевная сорочка, едва прикрывавшая соблазнительную грудь.

– Боже, как ты дорога мне, – прошептал он, прижимая к себе любимую и страстно поцеловал ее, не прекращая поцелуй до тех пор, пока не покачнулся.

– Думаю, будет лучше, если мы ляжем в постель.

– Вместе?

– Иначе я не смогу.

Сбросив остатки одежды, Глори легла на кровать, стараясь не задеть раненую грудь мужа.

– Ты оказалась еще более соблазнительной, чем я предполагал, – прошептал Николас.

Глори чувствовала, как на нее накатывает волна удовольствия, захватывающая ее всю, без остатка…

Потом они тихо лежали, прижавшись друг к другу.

– Скажи, что…

– Я люблю тебя, – перебила Глори мужа, прежде чем он успел закончить фразу.

Любимый осторожно коснулся ее щеки.

– И я люблю тебя.

Между ними не осталось больше никаких сомнений, никаких страхов и опасений. Отныне Глори всегда будет говорить мужу о своей любви, а Николас будет подтверждать свою любовь каждую минуту их счастливой жизни.