Остров концентрированного счастья. Судьба Фрэнсиса Бэкона - [7]
Королевский указ требовал прекратить изучение схоластической литературы, ввести во всех колледжах преподавание греческого и латыни, а также философии и пяти дисциплин тривиума и квадривиума (логики, риторики, арифметики, географии, музыки). Магистры должны были изучать также перспективу (оптику), астрономию и прослушать углубленный курс философии, включавший натурфилософию.
Учитывая, что свыше 50 % мужского населения Лондона накануне Английской революции было грамотным и что треть взрослого мужского населения страны умела читать, что около 2,5 % юношей, не достигших семнадцатилетнего возраста, планировали продолжить свое образование, можно сказать, что образовательный процесс в период правления Тюдоров развивался вполне успешно. Английское население было более образованным по сравнению с другими европейскими странами. Менялся и социальный состав студентов: на 6 джентльменов приходилось 5 худородных.
Более того, реальная жизнь постепенно брала свое – люди доходных профессий, подчас даже связанных в той или иной мере с ручным трудом, все чаще претендовали на статус джентльмена. Дети (в первую очередь младшие сыновья) сапожников, моряков, портных и т. д. устремились в Inns Court. И с этим приходилось считаться.
Действительно, как еще мог молодой человек, не получивший отцовского наследства (земли, дома, денег, мастерской и т. п.), добыть средства к существованию in gentlemanlike fashion, если в обществе все еще сохранялось убеждение, что настоящий джентльмен должен быть бескорыстен, т. е. служить государству, не требуя награды или за очень скромное вознаграждение, а некоторые доходные виды деятельности вообще не считались, строго говоря, джентльменским занятием? Юристы и врачи часто вместо фиксированной платы за свои услуги принимали подарки, ценность которых зависела от состояния и доброй воли дарителя. Выплата заранее оговоренной суммы означала бы, что плательщик (клиент) рассматривает адвоката или врача как своего наемного слугу, нанося тем самым ущерб и его репутации, и своей собственной.
Ил. 4. Ф. Бэкон в возрасте восьми лет. Гравюра Ф. Холла (F. Holl) по рисунку А. Хьюза (Arthur Hughs), XIX век. В основу положен терракотовый бюст, выполненный неизвестным мастером ок. 1572 года
О детских годах Фрэнсиса Бэкона известно очень мало (ил. 4). Крепким здоровьем он не отличался и, вероятно, учился в основном дома, атмосфера которого была заполнена разговорами об интригах «большой политики».
Первоначальная карьера Фрэнсиса складывалась весьма удачно, хотя, возможно, сам он надеялся на большее.
Здесь уместно остановиться на одной истории, которая во многом определила жизнь Ф. Бэкона после смерти его отца.
Как известно, землевладение служило важнейшим источником дохода, позволявшим английской элите вести образ жизни, соответствующий ее положению. Как землевладелец первого поколения, сэр Николас не мог похвастать большими наделами. Но, в отличие от большинства джентри и аристократов, он получал значительные суммы за исполнение придворных обязанностей. Гонорары, вознаграждения за службу разного рода, стипендии, доходы от сбора пошлин, предварительные гонорары и просто взятки сделали его весьма состоятельным человеком, что дало ему возможность приобретать поместья и обеспечивать ими своих наследников[54].
Сэр Николас тщательно планировал будущее своих сыновей и дочерей. Его доходы оценивались в 2600 фунтов стерлингов в 1560 году и выросли до 4000 фунтов в год к моменту его смерти в 1579-м. Н. Бэкон систематически покупал земли для своих сыновей и постарался выгодно женить их на девушках из богатых, хотя и не обязательно титулованных семейств. К примеру, ему удалось организовать удачный брак старшего сына Николаса, в результате чего молодой человек стал владельцем семи поместий, – включая и некоторые владения его отца, – с суммарным доходом 1000 фунтов в год[55].
О браке другого сына Н. Бэкона, Натаниела, уже упоминалось выше. Это был также очень выгодный брак, который принес Бэкону-мл. множество хороших земель в разных графствах. Что касается Эдуарда, младшего сына от первого брака, то брачные переговоры оказались безуспешными, но молодой человек получил неплохую компенсацию: поместье в Саффолке и дом в Лондоне.
Дочери Н. Бэкона были тоже хорошо устроены. Старшая, Елизавета, вышла замуж за придворного, сэра Роберта Дойли (R. Doyly), Анна – за Генри Вудхауса (H. Woodhouse of Wraxham), члена парламента, а младшая, Елизавета – за архивариуса из Норвича, сэра Фрэнсиса Уиндхэма (F. Wyndham), ставшего судьей.
Осталось позаботиться о сыновьях от второго брака – Энтони и Фрэнсисе. Если бы все шло так, как было задумано Н. Бэконом, то у них тоже было бы достаточно земель, чтобы вести жизнь обеспеченных людей. Но… не случилось. В феврале 1579 года сэр Николас неожиданно умер, не успев купить земли для младших сыновей, а оставшиеся 2500 фунтов наличных пошли на уплату долгов. Согласно же завещанию, составленному Н. Бэконом в конце декабря 1578 года, основная недвижимость, включая земельные владения, должна была перейти к его сыновьям от первого брака и вдове, которая, кроме того, получала также драгоценности и дорогую посуду. Относительно Энтони и Фрэнсиса в завещании было сказано, что их мать должна хорошо позаботится о юношах, поскольку «без отца они остаются бедными сиротами (
