Остров Голубых Дельфинов - [32]

Ронту лежал, растянувшись около входа в пещеру; при этих словах он поднял голову, зевнул мне прямо в лицо и снова заснул.

Я в очередной раз прикладывала юбку к талии, когда Ронту вскочил на ноги. Со стороны родника донеслись шаги. Я мгновенно обернулась и увидела девушку: она смотрела на меня с каменного уступа на противоположном склоне лощины.

Моё копьё стояло рядом, у входа в пещеру. Нас с девушкой разделяло не более десяти шагов. Я могла рвануться к копью и успеть метнуть его. До сих пор не пойму, почему я этого не сделала, ведь девушка была из алеутов, которые истребили моё племя на берегу Коралловой бухты.

Алеутка что-то сказала, и Ронту неторопливо, словно нехотя, направился от пещеры к девушке. Шерсть у него на загривке встала дыбом, но он всё же подошёл к алеутке и дал себя погладить.

Подняв взгляд на меня, девушка жестом дала понять, что Ронту принадлежит ей.

– Нет! – замотала головой я и потянулась за копьём.

Алеутка отвернулась, и я решила, что она собирается бежать, скрыться в зарослях. Вместо этого девушка сделала ещё один жест, который должен был означать, что теперь Ронту принадлежит мне. Не доверяя ей, я держала копьё наготове, занесённым над головой.

– Туток, – сказала алеутка, тыча пальцем в себя.

Своего имени я ей не сказала, только позвала Ронту. Он послушно вернулся ко мне.

Девушка проследила за ним взглядом, посмотрела на меня… и улыбнулась. Явно старше меня по возрасту, она была ниже ростом. На её широком, скуластом лице поблёскивали маленькие, чёрные-пречёрные глаза. Когда девушка улыбнулась, я обратила внимание на её зубы: стёртые от жевания тюленьих жил, они зато сверкали белизной.

Я и не заметила, что всё ещё держу в руке баклановую юбку, а тут алеутка указала на неё пальцем и что-то проговорила. Я разобрала только одно слово, «уинча», потому что у нас тоже есть похожее слово, которое значит «красивый».

Безмерно гордая юбкой, я помимо своей воли приподняла её и показала, как она переливается на солнце. Второй рукой я продолжала сжимать копьё.

Девушка соскочила с уступа и подбежала ко мне потрогать юбку.

– Уинча, – снова сказала она.

Я не ответила тем же словом, однако позволила девушке взять юбку, когда поняла, что ей этого хочется. Приложив юбку к талии, алеутка расправила её по бёдрам и принялась вертеться из стороны в сторону. От изящных движений девушки юбка струилась вокруг её колен, как вода на перекате, но я отняла юбку, потому что ненавидела алеутов.

– Уинча, – повторила девушка.

Я настолько отвыкла от звуков человеческой речи, что они казались мне странными, и всё же мне было приятно слышать их… даже из уст врага.

Алеутка произнесла ещё несколько непонятных слов, глядя при этом через моё плечо в сторону пещеры. Она указала пальцем на вход, потом на меня и изобразила, как будто разводит костёр. Я прекрасно поняла, что она хочет услышать, однако не поддалась уговорам. Девушка хотела убедиться, что я живу в пещере, чтобы потом прийти с мужчинами и увести меня в их лагерь. Я покачала головой и показала в дальний конец острова: дескать, я живу там, далеко. Я не доверяла алеутке.

Девушка оставила эту тему, хотя и продолжала поглядывать в сторону пещеры. Моя рука по-прежнему сжимала копьё, которое я запросто могла бросить в девушку… и не бросала, хотя боялась, что она приведёт охотников.

Алеутка подошла ближе и дотронулась до моей руки. Мне стало не по себе от этого прикосновения. Сказав ещё несколько фраз, девушка снова улыбнулась и пошла к роднику напиться. В следующий миг она исчезла в кустах. Ронту даже не попробовал побежать за ней. Походка у девушки была лёгкая и совершенно бесшумная.

Я залезла в пещеру и принялась складывать вещи. У меня в запасе был целый день, потому что алеутские мужчины были заняты на промысле и не могли вернуться в лагерь раньше вечера.

К вечеру всё было собрано. Я намечала взять каноэ и провести его на западный берег острова, чтобы до отплытия алеутов спать там среди скал, в случае необходимости кочуя с места на место.

Я перенесла пять корзин вверх по лощине и спрятала их неподалёку от хижины. Смеркалось, а мне надо было сходить в пещеру ещё раз – захватить две оставшиеся корзины. Я ползком пробралась через заросли и замерла над входом в пещеру, прислушиваясь. Ронту был рядом со мной и тоже слушал. Только человек, знающий здесь каждый куст, мог бы в сумерках проскользнуть сквозь эти заросли совершенно бесшумно.

Сделав крюк, я миновала родник, снова какое-то время выждала и лишь потом направилась к пещере. У меня было ощущение, что здесь побывали посторонние. Возможно, кто-нибудь и теперь прячется в потёмках и наблюдает за мной. Ждёт, когда я войду в пещеру.

Напуганная, я не стала входить в неё, а торопливо огляделась. И тут взгляд мой упал на одну вещь. Она лежала перед входом на плоском камне, который заменял мне приступку. Это было ожерелье из никогда мною не виданных чёрных камушков.

Глава 22

Я не зашла в пещеру и не взяла с камня ожерелья. Ночевала я недалеко от хижины, там, где раньше оставила корзины. С рассветом я вернулась в глубь лощины и притаилась на поросшем кустарником уступе. Он находился рядом с источником, и вход в пещеру был виден оттуда как на ладони.