Остров дьявола - [4]

Резьба по дереву, изобилующая и в комнатах, создает особый уют и теплоту, которую дополняют старинные гобелены, картины и скульптуры даровитых мастеров, когда-то украшавшие художественные сокровищницы европейских стран, побывавших под жестким сапогом гитлеровских оккупантов. Одно крыло здания - его первый этаж - занимает довольно богатая библиотека, составленная из редких изданий мировой науки, литературы, истории и философии. Первый этаж другого крыла - административный. Там кабинеты Левитжера, Штейнмана и Веземана. На втором, "докторском", этаже обиталище Дикса, Куна и Кларсфельда. Весь третий этаж - лаборатория. В подвале уютный бар, где всегда есть холодное пиво, соки, креветки, фрукты, легкая закуска.

В стороне от главного здания на территории парка уже после войны построены четыре коттеджа, нестандартных, различных и по размерам и по архитектуре, и круглая башня в три этажа. Второй и третий этажи опоясывают галереи. Наружные стены башни окрашены в терракотовый цвет. Темно-зеленые перила галереи опираются на белоснежные фигурные столбики-балясины. Они четко рисуются на фоне ярких стен и делают все сооружение легким и празднично нарядным. В башне - штаб-квартира шефа. Вход в нее кому бы то ни было, кроме самого Левитжера, его прислуги мисс Марго, строго запрещен. Впрочем в зимнее время на остров наведываются миссис Левитжер с двумя близнецами - наследниками шефа. Но это бывает не часто, раз в год и того реже. Мисс Марго - маленькая, юркая девица с большой копной огненно-рыжих волос, официально числится личным секретарем шефа. Замкнутая, всегда настороженная, как мышь, она предпочитает уединение и всячески избегает общения с персоналом острова. Самый большой двухэтажный коттедж занимает комендатура. В нем же и квартира Мариана Кочубинского. Штейнман и Веземан живут в одном двухэтажном двухквартирном коттедже, в другом - квартиры Куна и Кларсфельда. Отто Дикс занимает двухэтажный коттедж с башенкой и бассейном на первом этаже. Там же с ним живет и прислуга - сорокалетняя Эльза, сухопарая, стройная, как штык, старая дева, с бледным надменно строгим остроносым лицом, от рождения не знавшим улыбки и, возможно, потому чистым и гладким, без малейшего намека на морщины, и птичьими круглыми глазами, обрамленными тоненькой едва заметной ниточкой пшеничных бровей. Короткая прическа светлых волос придает ее лицу мальчишеское выражение. Общается она лишь с женой Штейнмана Мартой - женщиной ее же возраста, пышногрудой, златокудрой дочерью австрийского банкира, нашедшего убежище в Парагвае. Супругу доктора Куна - техасску Маргарет - обе они игнорируют, называя ее между собой авантюристкой из публичного дома.

Дэвид Кларсфельд, как и Макс Веземан, холост, но к нему в коттедж часто заглядывает Мануэла, что делает беседу между Эльзой и Мартой яркой, конкретной и содержательной. По наблюдению фрау Штейнман Кэтрин тайно влюблена в Веземана, а Эльза считает, что между Максом и Кэт намечается роман, который непременно закончится трагедией.

За территорией парка и тоже на берегу моря расположено еще два дома, один из которых с рестораном на первом этаже занимает семья Хорхе. В другом же, соседнем, барачного типа, живет обслуживающий персонал, вроде садовника Фиделио Гомеса.

И вот этот самой природой созданный рай для блаженства человека силами исчадия ада, цинично именующими себя поборниками свободы, совести и демократии, был превращен в злотворный гадюшник, где самые омерзительные двуногие твари изобретали для человечества тлетворный яд.

3

Выйдя от шефа, Дикс поднялся к себе на второй этаж в состоянии крайнего раздражения. Высокомерие и категоричность Левитжера, его манера разговаривать менторским приказным тоном давно коробила а угнетала Дикса. Ведь формально владельцам острова все еще считался он - Отто фон Дикс, хотя на самом деле и теперь, как и десять лет тому назад, он был всего лишь ширмой, прикрывающей подлинных хозяев. После гибели адмирала Канариса на Остров наложил лапу Гиммлер. Но гитлеровский оберпалач был казнен по приговору Нюрнбергского суда, и американцам не стоило большого труда прибрать к своим рукам этот клочок земли в океане вместе с его фиктивным владельцем, скрывающимся под чужим именем от справедливого возмездия. Американцев он возненавидел с того дня, когда от их бомбы погибли в Дрездене его жена и девочки-близнецы. Именно тогда он был направлен на Остров, где в уединении, надеялся, ему легче будет перенести гибель жены и дочерей. Смерть близких заставила его посмотреть на свою деятельность как бы со стороны. Он вспомнил подопытных советских военнопленных и польских партизан, которых хладнокровно, без жалости, прежде чем отправить на тот свет, подвергал мучительным страданиям. "А ведь у них тоже где-то были родные и близкие", - сказал он себе однажды мысленно, и что-то неприятное неожиданно шевельнулось в нем, и он решил, что это судьба отомстила ему. Первый свой удар судьба метила в него, обрушив на его лабораторию в замке графа Кочубинского всесокрушающий бомбовый удар советской авиации. Замок был, что называется, стерт с лица земли. Накануне бомбежки Дикс уехал в Дрезден всего на четыре дня, и это спасло его от неминуемой гибели. Тогда он не мог и предположить, что его приезд станет последней встречей с женой и дочками, точно он спешил, чтоб проститься с ними. В Берлине он узнал о гибели семьи и о разгроме его лаборатории в замке Кочубинского. В Беловир не поехал, сказав себе, что с этим покончено навсегда. По распоряжению Гиммлера он тогда же направился на Остров, решив для себя никогда больше не возвращаться к своим зловещим опытам. Но по-иному распорядились американские спецслужбы, которые еще до окончания второй мировой войны уже вынашивали имперские планы, мало чем отличавшиеся от гитлеровских замыслов мирового господства. Получив от своего европейского резидента Симонталя сведения о докторе Хаселе, скрывающемся под фамилией Дикса, и его сверхсекретной лаборатории в Польше, американские власти, отбросив всякую деликатность, поставили перед ним ультиматум: либо с их помощью он попадает в руки польского правосудия, где ему гарантирована петля, либо безоговорочно станет работать на Пентагон по своей специальности. Чтоб заставить Дикса работать не за страх, а на совесть, подключили Рейнгарда Гелена, и генерал-шпион направил своего эмиссара Штейнмана на Остров со специальной миссией. Дикс сопротивлялся лишь для вида, чтоб выторговать себе побольше куш, и в конце концов согласился. Потом он будет себя оправдывать: у меня, мол, не было выбора. Правда, нельзя сказать, чтоб он работал на совесть, то есть так, как хотелось бы его новым хозяевам. Душевная рана, связанная о гибелью семьи, кровоточила недолго; чуждый всяких сантиментов, с душой жестокой и оледенелой, он скоро забыл об ударах судьбы, а появление Эльзы и непривычная обстановка в условиях тропиков перевернула новую страницу в его жизни, прикрыв прошлое пеленой тумана. Для него мир опрокинулся вверх дном, и все в нем смешалось и перепуталось, сдвинулось и сместилось. Неприязнь к американцам прочно поселилась в нем, поскольку в новом послевоенном мире правящие крути США претендовали на то, чего не удалось Гитлеру. Это оскорбляло его "патриотизм", Дикс чувствовал себя униженным и нагло обворованным. Более того, его, закоренелого и неисправимого расиста, заставляли скакать в одной упряжке с теми, кто должен был исчезнуть с лица земли с помощью дьявольского оружия, изобретенного тем же Хаселем - Диксом. Какова ирония судьбы: юде Кун и чистокровный ариец Хасель работают рука об руку над изобретением оружия смерти для миллионов. Мог ли он подобное себе представить еще двадцать лет тому назад? Абсурд, абракадабра, но факт, реальность нового мира. Какой-то Адам Кун, который случайно избежал Освенцима, теперь явно старается потеснить его, доктора Дикса, занять его место. И в этом ему способствует Левитжер - типичный представитель нынешних хозяев США. А ведь придется уступить, рано или поздно. Да уж лучше бы рано: пора отрешиться от всяких дел и провести остаток дней в укромном уединении собственной виллы в окружении дивной природы. Оно есть у него - скромное, но уютное жилище, не здесь, конечно, а на побережье океана, в Боливии. Было, впрочем, одно неудобство: уже после того как Дикс купил себе виллу, неожиданно выяснилось, что в том же поселке проживает в собственном доме старый знакомый оберфюрер Курт Шлегель. Они встретились случайно, и Дикс, в отличие от Шлегеля, не испытывал восторга от такого соседства - Шлегеля он всегда считал грязной свиньей, насквозь пропитанной спиртным перегаром. Но оказалось, - об этом Шлегель торжественно уведомил в первую минуту их встречи, - что он бросил пить. Дикс сумел припрятать капиталец на черный день, или, как он говорил, на беззаботную старость. Правда, ни черный день, ни старость еще не наступили, но когда тебе шестьдесят, то и старость и болезнь могут постучаться неожиданно без спроса и твоего согласия. Да черт с ними, кунами и левитжерами, пропади они все пропадом. Хотя от них можно всего ожидать, любой подлости. Они люди без принципов, без идеи. Их идея - деньги, капитал. Он же, Хассель-Дикс служил идее великой Германии. Кажется, этот шустрый щенок Дэвид Кларсфельд во что-то верит - в величие США и ее миссионерское предназначение в современном мире. Наивный юнец, его идея так же фальшива, как фальшиво все в их больной от ожирения и разврата, преждевременно дряхлеющей стране - президенты, конгрессмены, демократия, средства массовой информации. Все ложь, фарисейство, цинизм.