Осторожней с желаниями - [11]

— Ну да ее самую, только поподробнее и обязательно вспомни ее на вкус. Я конечно не обещаю, но вдруг получится.

— А давай! — и я усиленно стала представлять ее родимую, даже вкус без труда мне вспомнился. Еще бы не вспомнился, каждое утро ела.

На моих висках я почувствовала руки Альмира и опять прохладу. Вдруг, он резко убрал их. Открыв глаза, я сначала подумало, что ничего не вышло, но меня таки ждал хороший сюрприз. На столе стояла моя тарелочка овсянки, причем в прямом смысле этого слова. МОЯ! Личная, с моей кухни взятая. А это могло очень многое значит. Да хоть то, что если из моего мира можно перетащить предмет, значит и из этого туда тоже.

Я так обрадовалась этому, что не сразу заметила, что с Альмиром что-то не так. Он был отвернут от меня, и держал свои руки перед собой, как будто что-то стряхивая. Не поняла. Я что-то упустила опять. Подойдя к нему, я посмотрела, что он делает и ужаснулась. На его рука, точнее на ладонях были огромные волдыри, как будто он трогал раскаленное добела железо. Что!? Он не заметил моего подхода, поэтому вздрогнул от моего голоса и повернулся ко мне.

— Альмир, что это? Какого…!

— Это пройдет, не беспокойся, все в норме.

— Все в норме!? Ты издеваешься. Если для тебя ЭТО в норме, то я боюсь представить, что тогда для тебя НЕ норма. И не надо мне говорить когда я должна буду успокоится. Ладно? Объясни, пожалуйста, что произошло?

Ну видно же по человеку, что не хочет объяснят, а надо! Я ж с живого не слезу. Это он понял сразу, как только посмотрел на меня. Ну вот и ладушки, хоть к тяжелым методам борьбы не придется прибегать. Он так тяжко вздохнул, как будто я из него, как минимум, душу вытягиваю.

— Вообще — то у меня такое впервые. Когда — то я делал такие «фокусы» с моими друзьями, и они всегда получались, но все они из моего мира, где я жил. Я подумал, что если попробовать вытащить что-то из твоего мира и мне это не удастся, то просто ничего не произойдет. Я и не думал, что перетащить — то получится, но вот расплачиваться за это мне придется таким образом.

— Ну вот и овсянка, сэр! Блин.

— Не расстраивайся, никто ж не знал. — Вы только посмотрите на него, он еще и меня успокаивает.

Да, никто не знал. И даже то, не знал, что меня огорчило не только последствие на руках Альмира, но и не удавшийся замысел. А то если уж одна маленькая тарелочка такое натворила, что уж говорить про такую не маленькую меня. Даже думать страшно, не то чтобы представить. Но мое воистину больное воображение услужливо мне продемонстрировало эти картинки и мне очень не по себе стало. Так ладно черт с ним, с этим завтраком лечить парня надо, а то вон уже от боли испарина на лбу выступила. Бедненький.

— Так, Альмир, есть что-нибудь от ожогов, только хорошее — он кивнул, так как от боли, говорить ему было не очень — Хорошо давай и бинты очень чистые, понял — опять кивок — вот и чудненько.

Все необходимое появилось почти мгновенно. Я сняла бумажную крышку с небольшого горшочка, и в нос ударил жутко противный запах. Блин «вырви глаз» называется! От такого попробуй не выздорови. По-моему даже покойничек начнет нервничать и просить убрать эту гадость и дать упокоится с миром. Ну а что делать, у нас не труп, а буду так медлить, то вскоре появятся, причем сразу два. Лично я задохнусь от вони. Так бегом, бегом.

Я взяла руками и зачерпнула эту гадость, ну некогда мне было искать, чем это сделать, счет прям как на футбольном матче, время шло на секунды и поскорее бы убрать это подальше. Положив мазь на вздувшуюся руку, мне приходилось старательно делать это, как можно бережнее. И то, судя по страдальческому выражению лица, Альмиру было очень больно, но надо отдать должное ни разу даже не пикнул и не отдернул рук. Закончив с намазыванием, я перешла к перебинтовыванию конечностей, почему не рук, все до банального просто, потому к концу перевязки они были похожи на клешни краба.

— Ну что хоть немного легче?

— Уже начинает потихоньку боль уходить.

— Ну надо же, так быстро? Чудеса! А ты не врешь ли часом, хлопчик? — я покосилась на него неверучи. Ну убейте меня, не может так быстро, такие ожоги «успокаивать». НО, судя по, все больше расслабляющемуся лицу Альмира, я начинала ему потихоньку верить.

— Нет не вру, а смысл? Просто это действительно лучшее средство. Оно даже от ожогов драконьего пламеня спасти жизнь может, если конечно заранее нанести его на тело, прежде чем встретится с ним.

— С кееем? Драконом. Это с огромной ящеркой такой, летающей в небесах? Да ладно. А ты хоть сам видел их?

— Конечно много раз, перед тем как я получил эту лампу, меня водили в скалистые ущелья, где обитают самые могучие «цари неба».

— Для чего? Ой, прости что перебила — ну просто мое любопытство бежит впереди меня.

Альмир театрально вздохнул, мол, и с такими невоспитанными девицами мне приходится вести беседы. Но продолжил.

— Это особый ритуал, для нашего клана — он посмотрел на меня, и я не стала, как уже было собралась, открывать свой рот. — Да мы клан джинов, но не все из нашего рода попадают в лампу.

Мне стало так любопытно, что я чуть не упала со стула, на которых мы сидели, чтоб лучше все услышать. Где логика, я ж не старушенция и со слухом у меня нет проблем. Ну да ладно, пропустим лирическое отступление. На мой немой вопрос «почему?» он продолжил свой рассказ.