Остановите Айви Покет! - [24]

— Конечно, удалось, — услышала я собственный голос. — Я по самые уши закопалась в личные тайны Снэгсби.

— Какая ты храбрая! — восхитилась Эстель, поднимаясь на ноги. — И что же ты узнала?

— Что ваш брат Себастьян не имеет к Снэгсби ни малейшего отношения, — сказала я. — Старые олухи о нём ни сном ни духом. Так что вы не там землю носом роете, дорогая.

Эстель с самым серьёзным видом нахмурилась:

— Похоже, мои собственные изыскания принесли больше пользы, чем твои, потому что я точно знаю: у моего брата были какие-то дела в этом доме.

— Весьма в этом сомневаюсь. Мои изыскания были самыми что ни на есть тщательными.

— В последний год, до того как Себастьян пропал, он серьёзно заболел. Жизни его ничто не угрожало, однако из-за болезни лёгких он много месяцев вынужден был оставаться в постели. Мама наняла для него сиделку, и между этой молодой женщиной и моим братом возникла привязанность глупейшего толка. — Она понизила голос и отвела глаза. — Они влюбились друг в друга.

— А при чём тут Снэгсби?

— При всём! — Эстель посмотрела мимо меня на дом, её взгляд отыскал окна верхнего этажа. — Сиделка жила в этом доме, Айви.

В высшей степени неожиданная новость. Судя по всему, Эстель доставляло удовольствие огорошивать меня.

— Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я так уверена, что Снэгсби должны знать что-то об исчезновении моего брата? — добавила она.

— Эта сиделка снимала тут комнату? — спросила я.

Эстель посмотрела мне прямо в глаза:

— Думаю, да.

— Я и рада была бы помочь, дорогая, — сказала я, вспомнив о времени, — но у меня своих забот полон рот, а вы, как я вижу, неплохо и сами справляетесь с поисками разгадки этой таинственной истории.

— Ах, Айви, прошу, не бросай меня! — жалостливо воззвала она. — Правда о моём бедном брате скрыта где-то в этом доме, и только ты можешь найти её.

Губы Эстель дрожали самым восхитительно трагическим образом. Слёзы ручьями текли по её щекам, прямо загляденье. Конечно, мамаша Снэгсби ясно дала понять, что не желает говорить о Себастьяне Дамблби, но разве я могла отказать бедной девушке в помощи?

— Приходи ко мне в четверг выпить чаю, — сказала Эстель и протянула мне карточку с адресом. — Если к тому времени тебе удастся разузнать что-нибудь, что помогло бы в моих поисках, я буду очень благодарна. — Она с теплотой улыбнулась мне. — Но если нет, мы с моим двоюродным дедушкой всё равно будем очень рады тебя видеть.

Я покорила её своим обаянием!

— Конечно, приду, — сказала я. — Что же до сиделки — посмотрим, что мне удастся найти.

Эстель поцеловала меня в щёку, и мы расстались под цветущим миндальным деревом.

Поставив пирог в духовку, я тихонько поднялась по лестнице и вернула на место кулинарную книгу мамаши Снэгсби. На моё счастье, старушка самозабвенно похрапывала в ванне. Я переоделась в синее платье с белым кружевом. Заплела волосы. Прибралась в гостиной и накрыла стол для гостей, достав парадный сервиз.

К тому времени, когда я спустилась вниз, пирог был как раз готов. Я достала его из духовки, украсила ванильной глазурью и стала выкладывать аккуратные круги из миндальных орешков, начиная от края. Всё было наполовину готово, когда сверху раздался стон мамаши Снэгсби.

— Голова болит! — пожаловалась она.

— В вашем возрасте это совершенно нормально, — отозвалась я. — На вашем месте я стала бы волноваться, если бы вдруг голова не раскалывалась так, будто вас треснули пустым ведром по затылку. Сидите, дорогая, я сейчас принесу вам халат.

Двигаясь со скоростью света — недаром у меня все задатки только что вылетевшего из пушки ядра, — я закончила выкладывать миндаль и спрятала пирог в буфет у камина. Нельзя же, чтобы мамаша Снэгсби заметила его раньше времени и испортила сюрприз.

— Где тебя носило? — осведомилась мамаша Снэгсби, когда я помогала ей облачиться в халат. — Я отмокала в ванне целую вечность.

Это была правда. Её кожа определённо сморщилась.

— Мне ужасно жаль, дорогая, — сказала я, снимая с крючка её платье. — Но я была очень занята — приводила дом в порядок к приходу гостей.

Мамаша Снэгсби выхватила платье у меня из рук:

— Да уж конечно.

Она сунула руку в карман, и её лицо выразило облегчение, когда она нащупала там свою драгоценную книгу.

Мы отправились в спальню мамаши Снэгсби, а по пути я подробно рассказала, чем занималась всё это время (опустив лишь кое-какие подробности, услышав которые, она наверняка взорвалась бы не хуже вулкана).

— Я прибралась в гостиной, расставила на столе чашки и тарелки и приготовила угощение.

Мы остановились на пороге спальни, и мамаша посмотрела на часы.

— Миссис Роуч придёт только через полчаса, так что у тебя вполне хватит времени натереть воском перила. Надень фартук, чтобы не испачкать платье.

И она захлопнула дверь перед моим носом.

11

— Надеюсь, стол накрыт как подобает, — с порога заявила миссис Роуч, раздувая ноздри, словно зашла в конюшню. — Мы ездили на ланч, который леди Экхарт устроила в честь моего дня рождения. Дорога от её дома через весь город была просто ужасна, и мы с дочерьми умираем от жажды.

— Вы правы, матушка, — важно кивнула Бернадетта Роуч. — Нам совершенно необходим отдых и приятные напитки. Верно, сестрица?