Осознанный риск - [6]

Спустившись, Майк услышал характерное рычание. Затем послышалось: «Замолчи, Чикс». Значит, она не спала. Он остановился на пороге комнаты отдыха и увидел, что Чикс лежит на диване у мальчика в ногах. Ему понравилось, что собака охраняет детей. Он чувствовал, что они нуждаются в этом. Брат с сестрой крепко спали; Кайл тихо посапывал. Кристин Палмер сидела за столом, по пояс замотавшись в одеяло, спиной к нему, и держала в руках телефонную книгу.

Терьер приподнялся, оскалил зубы и угрожающе зарычал. Обернувшись, Крис увидела Майка; ее покрасневшие глаза расширились от удивления. Затем она быстро отвернулась и высморкалась, как будто было оскорбительным плакать, когда весь твой мир сгорел!

— Замолчи, Чикс, — строго скомандовала Крис. — Лежать.

Терьер затих, но продолжал наблюдать.

— Он когда-нибудь кусал кого-либо? — поинтересовался Майк, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал дружелюбно, а не угрожающе.

— Нет, — ответила Кристин, поворачиваясь к нему.

Она натянула гольфы до коленей, чтобы брюки не казались такими широкими. Крис дали костюм самого маленького размера, какой у них был. Она была низкого роста, но подтянутая и хорошенькая, с голубыми глазами, казавшимися строгими, и густыми, вьющимися, светло-каштановыми волосами. Если бы Майк не знал о пожаре и не застал ее плачущей, он решил бы, что такой интенсивный проницательный цвет у нее из-за линз.

— Чикс лишь рычит. Он совсем не опасен. Но я ничего не имею против его боевого настроя, когда мы с ним в незнакомом месте.

— Почему вы так странно его назвали?

— Кэрри так решила. С тех пор мы его так и называем, — пожала плечами Крис и попыталась улыбнуться. Ее губы распухли, и говорила она в нос. — Мне очень неловко. — Она зашмыгала носом.

— Я все понимаю. У вас сгорел дом. Конечно же вы расстроены.

— О нет, я не про это. Мне… мне некому позвонить. Дело в том, что я здесь недавно. Мы переехали в Сакраменто в конце августа, до того, как Кэрри пошла в школу. Я нашла работу в «Айверсоне» месяц, нет, шесть недель назад. У меня мало знакомых в этом городе. Я знаю лишь номер мистера Айверсона в магазине. У меня есть няня для детей, но у нее нет… — Она запнулась.

Крис хотела сказать «ничего». Няня, Хуанита Хименес, была матерью другого работника супермаркета; их семья была очень бедной. В их квартире было больше людей, чем кроватей. От них не получить помощи.

— Я могу отвезти вас в банк после службы, если вы…

— На моем счете около тринадцати долларов.

— Откуда же вы приехали? — спросил мужчина, садясь на один из стульев рядом с ней.

Чикс зарычал. Майк подумал, что пес вполне может укусить его.

— Из Лос-Анджелеса.

— Что ж, это не так далеко. Возможно, кто-нибудь сможет выслать немного денег или разрешит вам пожить у себя, пока… пока у вас все не наладится?

Он почувствовал, как нахмурились его брови. Мать говорила, что он выглядит злым и недоброжелательным, когда хмурится; но когда Майк начинал думать, брови сами ползли к переносице. А сейчас на его лбу появились складки, потому что он задумался всерьез.

Что-то было не так с Кристин Пал мер. Она казалась бедной — но он отвозил тысячи бедных семей в организацию «Помощь пострадавшим», — и она не вписывалась в их число. Люди без средств к существованию, без семьи, друзей, денег, не имеющие членства в церкви, клубах или союзах, обычно не бросались в горящие дома за книгой, которую писали. Странно. Чего же не хватало в этой картинке?

— Лос-Анджелес был так же… временным местом жительства, — смущенно ответила Крис, опустив глаза.

Майк понял, что она врет.

— Миссис Палмер, у вас какие-то проблемы?

Она подняла взгляд:

— Да. Мой дом только что сгорел, я не могу найти ключи от машины, у меня нет денег, — о, у меня было сорок четыре доллара и несколько центов — все мои деньги до зарплаты, но полагаю, что и это пропало. И я соврала насчет Лос-Анджелеса. Я была там более трех лет назад. Я уже заняла у моих прежних друзей столько, сколько они могли мне дать. — Она замолчала, пытаясь успокоиться. — Я уехала не прощаясь. Я вообще не делала ничего предосудительного, мне просто не повезло. Был болезненный развод. Мой муж — негодяй. Такое иногда случается.

— Да, конечно, — сочувственно вздохнул Майк. — Вы звонили в Красный Крест? В «Помощь пострадавшим»?

— Да, — кивнула Крис, — а еще в два кризисных центра, четыре приюта и в церковную группу, помогающую нелегалам. Знаете ли, мой дом сгорел в первую же холодную ночь в Сакраменто. Такое ощущение, будто все исчезли с улиц.

— Безуспешно?

— У меня есть еще два номера, — пожала плечами Крис. — Какой-то гостиницы и местечка под названием Тотем-парк. Кто бы мог представить, что придется спать на улице в этом парке!

— Я понимаю, — нахмурился Майк. — Давайте позвоню в отель.

Она развернула к нему блокнот, в котором записала номер. Он смотрел на спящих детей, пока ждал ответа на линии. Их светлые головы были чистые, а пижамы — теплые и аккуратные. У них были здоровые зубы и кожа и яркие сообразительные глаза; было видно, что о них хорошо заботились.

Этот приют назывался гостиницей, потому что там брали символическую плату, если люди останавливались надолго или могли себе это позволить; это было самое убогое место в городе, известное Майку. Некоторые даже предпочитали ночевать на улице, а не в такой дыре, где трудно было гарантировать безопасность от других бездомных. Несмотря на то что у нее нечего было красть, Кристин Палмер не казалась способной защитить себя. Он снова посмотрел на детей; на линии все еще шли гудки. Тот приют был грязный, отвратительный. Наконец ответили.