Основы изучения языкового менталитета - [2]

Предлагаемое учебное пособие называется «Основы изучения языкового менталитета». Это определяет и подбор материала, и ракурс его изложения. Мы не ставим себе задачи целостного описания какого-либо из существующих «языковых менталитетов», наша задача – наметить возможные пути изучения этого явления. Поэтому в книге много теоретического материала, посвященного непростым вопросам взаимоотражения мира и языка, культуры и языка, человека и языка. Поэтому в книге собраны самые разнообразные сведения из многих языков и культур, хотя в основе своей мы опираемся на русский язык и русскую культуру.

Отметим также одну особенность в предлагаемом нами подходе. Очень часто языковой менталитет реконструируется по данным истории языка, его фразеологического и паремиологического фонда, которые есть, по сути, часть языковой истории. И тогда складывается впечатление, что «все это было, было, было», говоря словами А. Блока. А как же сейчас, в век андронных коллайдеров и нано-технологий? В этой книге нас интересует языковой менталитет, воплощенный именно в фактах лексики и грамматики живого современного языка, так сказать, в синхронии, хотя и совсем без истории нам, понятно, не обойтись.

Эта книга отличается еще в одном отношении. В ней часто и пространно цитируются первопроходцы этого направления, классики и современные ученые, много сделавшие и делающие для его развития, так что порою она напоминает хрестоматию. Это объясняется просто. Все они – от В. фон Гумбольдта и А.А. Потебни до А. Вежбицкой и Ю.Д. Апресяна – мои учителя и мои старшие товарищи на этом пути. И мне очень хотелось, чтобы они говорили со страниц этой книги своим голосом, который нельзя заменить даже самым сочувственным изложением основных мыслей и близким к тексту пересказом.

Существует старая буддийская теория, что на ритм и звучание родной речи мы всегда настраиваемся еще в утробе матери. Одной из существенных черт языковой картины мира, по словам Ю.Н. Караулова, считается amor linguae – любовь к языку. Этой любовью мы и будем руководствоваться на пути познания сложнейшего этно-лингво-культурного феномена под названием языковой менталитет.

Введение

Язык есть дом бытия. В жилище языка обитает человек.

М. Хайдеггер

Одна из известнейших и проницательнейших философских интуиций В. фон Гумбольдта «Язык народа есть его дух» со временем наполняется все большей и большей лингвистической определенностью. С одной стороны, успехи логического анализа естественного языка и когнитивного подхода в изучении концептуального содержания языковых знаков продемонстрировали саму возможность адекватного познания стоящих за фактами языка данных человеческого опыта взаимодействия со средой, результатов человеческой познавательной и ценностной активности в мире. С другой стороны, лингвокультурологические и этнолингвистические изыскания позволили увязать указанные выше возможности с обоснованием своеобразия национального взгляда на мир и системы ценностей на конкретном языковом материале. Можно добавить сюда еще и новые акценты, проявившиеся в сопоставительном изучении языков и культур, согласно которым от простой констатации наличия сходств или различий в языках следует переходить к содержательной интерпретации их концептуальных и этнокультурных причин.

Все это позволяет по-новому поставить «старый» и даже «вечный» вопрос об изучении языкового менталитета. Как особое междисциплинарное направление, возникшее на стыке лингвистики, философии, культурологии, психологии, этнологии и других дисциплин в сфере наук о человеке, изучение языкового менталитета находится в русле так называемой антропоцентрической парадигмы в современном лингвистическом знании.

Само понятие научная парадигма введено в обиход Т. Куном в книге «Структура научных революций» (1962). Под научной парадигмой принято понимать некую общую «научную идеологию», некую общую точку зрения на объект науки и подход к его изучению, которой руководствуется научное сообщество в определенный период времени: закономерная смена научных парадигм и приводит к «научной революции».

Сравнительно новая (как «хорошо забытая старая») антропоцентрическая парадигма сменяет восходящую к идеям Ф. де Соссюра системно-структурную парадигму, согласно которой язык необходимо исследовать как относительно автономную систему элементов и закономерных связей между ними, что и образует его структуру. При этом, естественно, человек как фактор флуктуации, случайных возмущений исключается из объекта лингвистического исследования.

Противостояние двух точек зрения на язык было обозначено Е.В. Рахилиной как противостояние «антропоцентричного» и «системоцентричного» подходов. Эта проблема анализируется в статье В.М. Алпатова «О системоцентричном и антропоцентричном подходах к языку» (1993). Определяя антропоцентризм как «хорошо забытое старое», мы имели в виду, что антропоцентричный подход исторически первичен и представлен в различных национальных лингвистических традициях: европейской, индийской, арабской, китайской, японской. Идеи европейской традиции остались базовыми для синхронных описаний языка вплоть до начала XX в. Позднее этот подход уже не был всеобщим, но продолжал сохраняться, безусловно господствуя в практической сфере (учебная литература, практическая лексикография), а в последнее время в какой-то мере расширил свои позиции, особенно в семантических исследованиях.