Основы искусства святости. Том 4 - [5]

— Позволь мне жить с тобою.

Идучи же к нему, нашел он на пути немного селитры и принес с собою. Старец спросил его:

— Где ты взял селитру?

— Я нашел ее на дороге, когда шел сюда, и взял ее.

— Если ты шел жить со мною, то для чего взял то, чего ты не клал?

И послал его отнести селитру туда, где он взял ее⁵.

-16-

Глава 9. Целомудрие.

§ 1. О целомудрии вообще.

I. Что оно такое?

В широком или, вернее сказать, в собственном смысле, «целомудрие есть всеобъемлющее название всех добродетелей»¹. «Целомудрие, — говорит св. Петр Дамас-кин , — есть здравый (целый) образ мыслей, то есть не имеющий какого-либо недостатка и не допускающий того, кто его имеет, уклоняться в невоздержность или в окаменение, но хранящий собираемое мудростью доброе и отвергающий все худое; собирающий помысл к себе самому и собою возводящий его к Богу... Невоздержность же разумею не ту только, которая относится к чревоугодию и блуду, но — воздержание от всякой страсти и всякого помысла не по Богу, произвольно помышляемого». В более узком смысле, целомудрие есть чистота и незапятнанность души от блудных пожеланий.

«Целомудренным называем не того, — определяет и св. Василий Великий , — в ком невоздержные пожелания ослабели от старости, или от болезни, или от другого какого-либо случая. Ибо в таком человеке, хотя грех еще и живет, но деятельности его препятствует немощь членов. А целомудрие есть истинная, с сознанием соединенная сила, глубоко отпечатлевшаяся в душе и уничтожающая оставшиеся следы срамных движений».

Человек может достигнуть чистоты души даже по вкушении плотского греха.

«Не тот чист, — говорит равноангельный св. Иоанн Лествичник⁴, — кто сохранил нерастленным сие бренное тело, но тот, кто члены его совершенно покорил душе». И еще:

«Некоторые говорят, что по вкушении плотского греха невозможно называться чистым; а я, опровергая их мнение, говорю, что хотящему возможно и удобно привить дикую маслину к доброй. И если бы ключи Царства Небесного были вверены девственнику по телу, то мнение оное, может быть, имело бы основательность. Но да постыдит умствующих таким образом тот, кто имел тещу, а был чист и носил ключи Царствия [Мф. 16, 19]»⁵.

Отсюда понятно, почему св. Церковь дерзновенно прославляет св. Марию Египетскую наравне с непорочными и чистыми девами, когда поет:

-17-

«Блудами первее преисполнена всяческими, Христова невеста днесь покаянием явися» и далее: «...Сего ради Царствия невеста явилася ecu, Марие преславная»⁶.

Но, наоборот, одно только девство тела не делает человека целомудренным и чистым в полном смысле слова, то есть святым, а иногда может повести даже на дно ада (Мф. 25, 11—12). Святые отцы называют это состояние не целомудрием, а только воздержанием (разумеется от плотского греха). Оно показывает, что корни греха еще не исторгнуты и не уничтожены окончательно и человек еще подвержен искушениям и угрозе падения, тогда как в первом случае он благодатию Христовою (а не своими подвигами — это надо постоянно помнить, — хотя подвиги и необходимы, чтобы привлечь эту благодать) стоит непоколебимо, считает сильнейшие бесовские нападения за детские игрушки и смеется над бессилием демонов, подвергая себя добровольно, ради вящих венцов Царства Небесного, таким искушениям, которые неуклонно приводят к гибели всех прочих людей, не достигших высокой степени совершенства. (Примеры будут даны ниже.)

Вот несколько мест, показывающих недостаточность одной плотской чистоты для Царства Небесного.

«То называется не целомудрием, — говорит авва Херемон, египетский отшельник, — а воздержанием, когда еще остается противное ему услаждение (после истечений и всякого возбуждения похоти, душевного и телесного. — Еп. Варнава)...

Совершенство целомудрия от многотрудных начал воздержания отличается постоянным спокойствием. Ибо совершенство истинного целомудрия составляет то, что оно не только подавляет возбуждение плотской похоти (как это делает воздержание. — Еп. Варнава), но и со всем ужасом отвращается, постоянно сохраняет ненарушимой свою чистоту и не может быть ничем иным, как

7

святостью» .

Таким образом, чистота телесная — вещь терпимая до тех пор, пока человек, хотя и не имеет совершенной чистоты духа, все же борется с помыслами и подавляет возбуждения чувственности. Но как скоро дело ограничится только хранением себя от плотского греха пли даже от прикосновений к своему или чужому телу (например, при поцелуях и объятиях), а сердцу при этом дозволяется увлекаться всем, чем оно хочет, то таковому человеку грозит мука.

-18-

«Иной может сказать, — говорит св. Симеон Новый Богослов, — благодарю Бога, я не осквернил тела моего никаким срамным делом (чего я, всякий грех соделавший, сказать не могу), — и говоря так, иметь некое от сего утешение, что-де чист от плотского греха. Но Владыка наш Христос в притче о пяти юродивых девах дает решительное удостоверение, что от одной чистоты телесной никакой не получим мы пользы, если не будем иметь и прочих добродетелей. Те пять дев имели и немного елея в своих сосудах, т. е. некоторые внешние добродетели, причастны были и некоторых дарований, отчего и лампады их горели некоторое время