Основы искусства святости. Том 3 - [22]

себя, каков бываешь ты по возвращении из церкви и каков по выходе из театра;

82

сравни оба эти дня, и тебе не будет нужды в наших словах» .

2. Еще сказал: «Ходить на зрелища, и смотреть на конские ристалища, и играть в кости — для многих не кажется преступлением, но все это вводит в жизнь тысячу зол. Пребывание на зрелищах порождает прелюбодеяние, невоздержность и всякое бесстыдство; от смотрения на конские ристалища заводят споры, брани, удары, обиды, вражды постоянные; любовь к игре часто бывает причиною злословия, убытка, гнева, брани и тысячи других, еще более тяжких,

83

зол» .

3. Вот еще прекрасное место: «Вот уже время поста склоняется у нас к концу... Прошу всех вас и молю, пусть каждый в своей совести рассмотрит свою торговлю постом... Пока стоит ярмарка, станем торговать для приобретения большей прибыли, чтобы не уйти нам с пустыми руками, чтобы, подъявши труд поста, не лишиться награды за пост... Как? Когда от пищи мы воздерживаемся, а от грехов не удерживаемся; когда мяса не едим, а поедаем домы бедных; когда вином не упиваемся, а упиваемся злою похотью; когда весь день проводим без пищи и весь же день бываем на бесстыдных зрелищах. Вот и труд поста, и никакой награды за пост, когда ходим на зрелища беззакония... Какая выгода постящимся ходить на зрелища беззакония, посещать общее училище бесстыдства, публичную школу невоздержания, восседать на седалище пагубы? Да, не погрешит тот, кто сцену, это пагубнейшее место, полное всякого рода болезней, эту вавилонскую печь, назовет и седалищем пагубы, и школою распутства, и училищем невоздержания,

-59-

и всем, что ни есть постыднейшего. Действительно, диавол, ввергнув город в театр, как бы в какую печь, затем поджигает снизу, подкладывая не хворост... не нефть, не паклю, не смолу, а что гораздо хуже этого, любодейные взгляды, срамные слова, развратные стихотворения и самые негодные песни... Горящие в этом огне даже и не чувствуют, потому что если бы чувствовали, то не производили бы громкого смеха при виде того, что происходит. А это-то хуже всего, когда больной не знает даже и того, что он болен, и сгорая жалким и бедственным образом, не чувствует воспалений. Какая польза в посте... когда целые дни просиживаешь в театре, смотря на посрамление и унижение общей человеческой природы, на жен-блудниц, на актеров, которые, собирая все, что есть худого в каждом доме, представляют зрелища любодеяния? Да, там можно видеть и блудодеяния и прелюбодеяния, можно слышать и богохульные речи, так что болезнь проникает в душу и чрез глаза, и чрез слух; там лицедеи представляют чужие несчастия, от чего дано им и позорное имя... Какими глазами посмотришь ты на жену после тех зрелищ? Как взглянешь на сына, как на слугу, как на друга? Надобно или быть бесстыдным, рассказывая о том, что бывает там, или молчать, краснея от стыда. Но отсюда уходишь не таким; нет, ты можешь дома смело пересказывать все, что здесь говорится, — вещания пророческие, учения апостольские, законы Господни, — можешь предлагать всю трапезу добродетели; а таким повествованием жену ты сделаешь более целомудренною, сына более разумным, друга более искренним, да и самого врага заставишь прекратить

84

вражду» .

4. Наконец приведу еще одну фразу Златоуста: «Много зла причиняют городам зрелища, зла великого, мы даже и не знаем, насколько великого»⁸⁵.

5. Климент Александрийский, учитель еще более раннего времени, пишет: «Не без права ристалища и зрелища можно назвать гнездилищами заразы (Пс. 1, 1). Ибо здесь против Мужа Праведного* (*Т. е. против Христа. В Деян. 3, 14 Он называется Святым и Праведным. Ср.: Тертуллиан. De spectac. Cap. 3. — Прим.

Н. Н. Корсунекого.) как бы злой совет составляется; посему это собрание и проклятию предается. Они полны беспорядочности и беззакония; и предлоги к составлению их — пошлого рода. Перемешиваются на этих собраниях

-60-

между собой и мужчины и женщины, чтобы взаимно себя видеть*; (*Ср.: «Всякий, отправляясь на зрелище, прежде всего о том думает, чтобы себя там показать и других увидеть». (Тертуллиан. De spectac. Cap. 25). — Прим. Н. Н. Корсунского.) и так бывают они причиной беспорядочности. Здесь говорит и действует собрание совета нечестивое. Взоры питаются чувственностью, разгораются пожелания и праздные глаза, имея случай пристальнее разглядывать соседей, воспламеняются чувственными пожеланиями. Воспрещенными для себя поэтому должны считать мы публичные зрелища и представления с их вздорным прокудничеством и пустословием**.(**Ср.: Постановления апостольские. Кн. VIII. Гл. 32. — Прим. Н. Н. Корсунского.)

Потому что каких только грязных деяний на этих сценах не представляется, каких только бесстыдных слов здесь скоморохи не произносят! Но кто в этих пошлостях находит удовольствие, тот приносит образы их с собою и домой... Но даже и в том случае, если бы кто такие зрелища за шуточные считал, за устраиваемые для развеселения духа, я утверждаю, что немного же ума у заправил тех городов, где заботятся о забавах как бы о каком важном деле. Да и не суетное ли это дело серьезно заниматься вещами пустыми и ничтожными? Они питают собой безрассудное честолюбие, и силы здесь расходуются бессмысленно... Человек разумный никогда не предпочтет приятного доброму. Но говорят: "Не всем же быть философами". Неужели? А разве не все мы стремимся к вечной жизни? Что скажешь ты на это? Зачем же ты и веру принял? Можешь ли Бога любить и ближнего, не философствуя? "Да я и читать-то не умею", — быть может, скажет кто-нибудь. Если читать не умеешь, чем ты защитишься, если не слушаешь? Слушанью ведь не нужно учиться. Впрочем, вера вовсе и не есть достояние мудрых мира сего (1 Кор. 1, 26-27), а мудрых в Боге. Бога и не зная грамоте можно познавать; свиток, содержащий положения сей веры и обращенный к людям хотя простым и несведущим, есть, однако же, Божественный. Это — Божественное самосвидетельство, именуемое Божественной любовью, это — книги печати духовной. Но можно слушателем Божественной мудрости быть и вместе с тем своему гражданскому положению соответствовать; ничто ведь не препятствует и дела мирские вести правильно и богоугодно»