Основной закон - [29]

– Все, я начинаю. Не отвлекай меня.

Повреждений здесь было намного больше, чем у Венедиктовны. Да и повод был особо постараться. Чай, не чужого человека омолодить собрался, хотя бы и внешне. За силы Валерик не беспокоился. В холодильнике оставались котлеты, в духовке – пирог, а если пошукать по сусекам, так можно и на полный стол еды насобирать. Энергия пусть и не быстро, но ровно перетекала через руки в тело матери, расходясь по всем уголкам. Он отважился направить немного золотистого тумана к лицу. Вдруг удастся пусть не убрать, но хотя бы уменьшить морщинки, которые стали уже чересчур заметны.

Процедура была, вроде бы как, опробована, но все равно некоторый мандраж присутствовал. Но по мере того, как процесс шел уже знакомым образом, Валерик постепенно успокаивался и расслаблялся.

– Валер, какие у тебя горячие руки!

– Это нормально. Сейчас начнет пощипывать, придется потерпеть.

– Скорее, не щиплет, а щекотит, – отозвалась мать.

Валерик озадачился: может, это из-за того, что он не так быстро гонит энергию? Время процедуры возрастает, а болевые ощущения снижаются. В принципе, это возможно.

Он присмотрелся к залитой золотым сиянием полосе рубца. Ему кажется, или она действительно стала поуже?

– Ай! Валерик, ну так же нельзя! Я же щекотки боюсь. Ай! Ну хватит уже, перестань.

– Это твой организм так реагирует на лечение. Терпи, осталось немного.

– Я… Ай! Постараюсь.

А ведь действительно, рубец потихоньку истончается. А вот, кажется, и…

– О-о-о-ох!

– Вот и все. Процедура закончена. Можешь посмотреть результаты, а я на кухню. Что-то жрать захотелось.

Желудок громким рычанием подтвердил его слова.

Валерик разрезал вдоль холодную котлету, разложил половинки на краюху хлеба и откусил изрядный кусок. Помимо голода, он ощущал изрядную усталость, намного большую, чем тогда, в первый раз, с Венедиктовной. Правда, нынче он и выложился сильнее. Интересно, а результат тоже будет более впечатляющим?

На плите забрякал крышкой чайник. Валерик проверил заварник: на вечер хватит. Сейчас не до изысков, утробу бы набить. Плеснул в большую кружку на четверть заварки, долил кипятком и устроился за столом напротив входа. Горячий чай, бутерброд с котлетой, сиречь гамбургер – вполне нормально для экстренного жора. Он влет заточил один бутер, состряпал другой, откусил и застыл так, с полным ртом: на кухню зашла мать.

Она постеснялась красоваться в купальнике. Зато наскоро соорудила простенькую прическу, надела нарядное платье и выходные туфли на каблуке. Мать выглядела помолодевшей как минимум лет на десять, если не больше, и запросто могла сойти за старшую сестру Валерика. Примерно такой она была на старых фотографиях тех еще времен, когда был жив отец.

– Ну что, как я выгляжу?

– Как королева!

Мать улыбалась, глаза ее сияли. Она подошла к сыну, обняла его сзади, чмокнула в макушку.

– Спасибо. Это шикарный подарок.

Она заглянула в кастрюлю с котлетами.

– Еще не все съел? Сделай мне бутерброд, что-то и я проголодалась. А я пока схожу переоденусь.

Через четверть часа они вдвоем сидели на кухне и пили чай с самым вкусным на свете яблочным пирогом. Валерик нет-нет, да поглядывал на мать. Даже сейчас, в стареньком домашнем халате, она выглядела превосходно. Большинство морщинок на лице исчезло. Кожа разгладилась, посвежела. Да, никакими кремами, подтяжками и золотыми нитями такого результата не добиться. А ведь завтра у нее на работе будет аншлаг…

– Мам!

– Что, Валер?

– Ты завтра на работе скажи своим подружкам, что я тебе привез китайский косметический комплекс. Мол, дорогой и взятый по случаю.

– Боишься, что бабы замучают? – подмигнула мать.

– Ну-у-у…

– Правильно боишься. Не переживай, не сдам я тебя. Отобьюсь. А про китайский крем… меня ж будут терзать: как, мол, средство называется.

– Скажи, что не знаешь, а иероглифы читать не умеешь.

– Будут просить упаковку притащить.

– А это уже на меня вали. Пообещай, что принесешь, а потом скажешь, что я успел выбросить.

– Попробую. Авось, поверят.

Утром Валерик спал едва ли не до полудня. Потом обошел старых приятелей из тех, что оставались в поселке, сварганил ужин, вместо съеденных накануне котлет и к пяти часам был готов к встрече.

Мать не вошла, а буквально влетела в дом. Веселая, улыбающаяся, довольная. Наверное, даже счастливая. Слету обняла, чмокнула в щеку.

– Привет, сына. Спасибище тебе огроменное за подарок. Ты не представляешь, что сегодня было на работе! Девки все от зависти зеленели, мужики поголовно слюни пускали. Начальник вызвал из-за какой-то мелочи – наверняка, чтобы лично посмотреть. Теперь весь поселок будет мне месяц кости перемывать.

Она хихикнула.

– Меня весь день выспрашивали: откуда такое чудо взялось. Но я держалась, как партизанка на допросе и тебя не сдала, так что можешь спать спокойно. Но готовься: завтра бабы тебя начнут на улице отлавливать – китайский крем клянчить.

– Это фигня, отобьюсь.

– Вот только здесь, в поселке, я твой подарок надеть не смогу.

– Почему? – огорчился Валерик.

– Потому что одно дело лицо омолодить, и совсем другое – такой рубец, как у меня был, убрать.

– Так это ж китайцы, мало ли что они из женьшеня и змей наварят.