Ослепительный нож - [158]
Кожа, воротясь, обомлел:
- В нижегородском кремнике была как весна-красна, под Суздалем - ещё краше, а в Угличе - не найду и слов!
- Ты без слов проводи к Марье Ярославне, - попросила боярышня. - Прежде - к Марье. А после уж…
Кожа повёл без противоречий и всё-таки не без слов. Идучи, завёл повесть про Полтинку Киянина. Оказывается, сестра Василиуса Настасья, будучи замужем за Олелькой Владимировичем, князем Киевским, внуком Ольгерда Литовского, имела на Москве пролагатая, что носил ей молвки о брате, матери и делах московских. Вот этот-то Полтинка Киянин…
Кожа не досказал, ибо вступили в опочивальню Марьи. Уведомленная о Всеволоже, она сидела на одре в подушках, ждала. Княж воин тут же исчез.
- Ох, Евфимия! Стыд оказываться пред тобой в такой тягости. Теснота заточения из лица соки выпила.
Боярышня подошла, не чинясь, обняла Марью по-дружески.
- За детей Бог тебе воздаст, за наше избавление тож. Иона, молитвенник наш, поведывал, - отирала Ярославна потускневшие очи. - Сядь поближе, дай руку. Мы ныне, почитай, ровня. Обе - изгнанницы, страстотерпицы.
- У тебя - удел. У меня нет отчины, - напомнила Всеволожа.
- Ах, чужой удел, чужой город, всё чужое, - поморщилась Ярославна. - Брось скитанья, останься с нами, будь хоть ты - своя, - неожиданно предложила бывшая соперница.
- А Витовтовна вернётся? Мне несдобровать! - опять-таки напомнила Всеволожа.
- Ой, про государыню-мать Вася не столковался с Шемякой, - вздохнула Марья. - Боится злодей отпустить дочь Витовта!
- Тебе бы воспрянуть, Марьюшка! - приободрила толстуху боярышня. - Помнишь, как у Чертольи плела венки? Прыткой была молодкой!
- Девка кудахчет, а баба квохчет, - вздохнула Марья. И призналась: - Наговаривала мне воду Мастридия, упокойница, и смачиваться велела, чтоб князь великий взабыль любил. Ныне хоть и слепец, а затронет брюхо, какие уж тут привады?
- О детях думай, не о любовях, - отозвалась Евфимия. - Моя любовь умерла. Детей же иметь не сподобил Бог.
- Вася на богомолье едет, на Белоозеро, - сменила речь Ярославна. - Мне же в тягости и с детьми - бережная дорога в Вологду. Прошу, сопроводи беззенотного. Хотя люди с ним будут, да обережь не нянька. А в Вологде воссоединимся, обсудим твою судьбу.
- Моя судьба, - начала Евфимия, намереваясь назвать уделом своим обитель женскую, да умолкла на полуслове…
Кожа ввёл Василиуса.
Всё знакомо: высокий рост, разворот плеч, некоторая согбенность, длинные, жёсткие волоса с залысинами, узкая борода, а лицо… лица-то и не видать. Чёрная повязка над крупным носом. Впалость щёк под ней. Знаемых, врезанных в память черт не различишь…
- Евушка! - сказал бывший великий князь. Евфимия увидела перемену на лице Василия Кожи.
Только что княж воин ввёл государя, хитровато сверкая заговорщичьими глазами. Видать, предварительно не оповестил, захотел внезапности. И вдруг слепой сам называет гостью.
- Как узнал её? - без обиняков спросила удивлённая Ярославна.
- Я… - напрягся вытянувшийся струной Василиус, - я… почуял.
Внучка Голтяихи вздохнула и произнесла устало:
- Вот тебе и поводырка в монастырь.
- Ты-то, Марья, береги себя в пути, - приблизился Василиус к жене. - Я буду вскорости. Дождись с родинами, - неловко усмехнулся он. И, повернувшись к Всеволоже, будто зрячий, попросил:- Сопроводи в одрину, Евушка. Пусть Кожа принесёт дорожное. Я переоблачусь.
Евфимия с тяжёлым сердцем наблюдала прощание недавних заточенников…
В своей одрине князь присел на ложе, она на стольце.
- Кажется, вот только-только зрел тебя в дому у Юрья Патрикеича… - Слепец сделал движение дрожащими перстами снять повязку. Евфимия его остановила. - А представляешь, что увидел я впоследни? Что до сей поры стоит пред взором мысленным?
- Нож ослепительный, - сказала Всеволожа. Свергнутый великий князь приоткрыл рот и не издал ни звука.
- Тебя простёрли на ковре, - сурово продолжала Всеволожа. - Два ката!.. Навострили нож… Затем пояли и повергли… Достали доску, возложили на твои перси…
- О-о! - простонал князь. - Умолкни! Не душа ль твоя со мной терпела, стояла подле?
- Батюшка допрежь терпел. Его душа была подле тебя, - почти шепча, произнесла Евфимия.
Щёки слепого под повязкой забусели. Он спросил сдавленным голосом:
- Ужель и после наказанья нет прощенья?
Она взяла его десницу без трёх перстов. Ответила:
- Простить - не забыть! Разум прощает, сердце помнит. Сердце прощает, разум помнит…
18
Кириллов-Белозерский монастырь остался в памяти боярышни своей обширностью, как Кремль московский, но не теснотой внутри - простором. И главное - своею белизной. Стен белокаменных зубчатость, прямоугольных башен белокаменность. Белый собор среди зелёного пространства. Вдоль стен - строенья белые. Там - трапезная, кельи, покои настоятеля. Всё это солнцем залито, освещено небесной синевой.
Василиуса принимали два игумена. Евфимия, держа слепого под руку, вначале подвела его благословиться к здешнему - Трифону, затем к Мартиниану из Ферапонтовой обители, что недалече от Кириллова. Отстояв службу, потрапезовали. Затем гость удалился на краткий опочив. Игумны же велели позвать боярышню в обительскую вивлеофику. Любительница книг вступила не без трепета под своды каменной палаты, где в хранилищах дубовых содержались фолианты, кои поведают потомкам дальним о днях нынешних.
Двенадцатый век. На месте Москвы - Красные села, коими владеет боярин Кучка. Его тайными происками уничтожена семья соперника, новгородского боярина Гюряты. Счастливо спасшийся младенцем Родислав встречает любимую дочь своего смертельного врага. И отныне - куда бы ни забросила его судьбина: в вертеп лесных разбойников или в половецкий плен, в заморские страны или на поле междоусобной брани - все помыслы его о ненаглядной своей возлюбленной...
Новый роман известного современного писателя-историка рассказывает о жизни и деятельности одного из сыновей великого князя Дмитрия Ивановича Донского — Юрия (1374–1434).
В романа рассказывается о событиях более чем четырех с половиной тысячелетней давности — о самой высочайшей пирамиде, построенной фараоном Хуфу.Много бедствий принесла она народу. Вместе с автором читатель побывает в разных слоях египетского общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Второе издание. Воспоминания непосредственного свидетеля и участника описываемых событий.Г. Зотов родился в 1926 году в семье русских эмигрантов в Венгрии. В 1929 году семья переехала во Францию. Далее судьба автора сложилась как складывались непростые судьбы эмигрантов в период предвоенный, второй мировой войны и после неё. Будучи воспитанным в непримиримом антикоммунистическом духе. Г. Зотов воевал на стороне немцев против коммунистической России, к концу войны оказался 8 Германии, скрывался там под вымышленной фамилией после разгрома немцев, женился на девушке из СССР, вывезенной немцами на работу в Германии и, в конце концов, оказался репатриированным в Россию, которой он не знал и в любви к которой воспитывался всю жизнь.В предлагаемой книге автор искренне и непредвзято рассказывает о своих злоключениях в СССР, которые кончились его спасением, но потерей жены и ребёнка.
Наоми Френкель – классик ивритской литературы. Слава пришла к ней после публикации первого романа исторической трилогии «Саул и Иоанна» – «Дом Леви», вышедшего в 1956 году и ставшего бестселлером. Роман получил премию Рупина.Трилогия повествует о двух детях и их семьях в Германии накануне прихода Гитлера к власти. Автор передает атмосферу в среде ассимилирующегося немецкого еврейства, касаясь различных еврейских общин Европы в преддверии Катастрофы. Роман стал событием в жизни литературной среды молодого государства Израиль.Стиль Френкель – слияние реализма и лиризма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Произведения, включённые в этот том, рассказывают о Древней Руси периода княжения Изяслава; об изгнании его киевлянами с великокняжеского престола и возвращении в Киев с помощью польского короля Болеслава II ("Изгнание Изяслава", "Изяслав-скиталец", "Ha Красном дворе").
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.