Осколки миражей - [46]

— Как ты думаешь, — раздался из-за спины знакомый веселый голосок Мэзи, приятельницы, — если осторожно влезть, когда они будут играть в "слепые прятки", и заставить кого-нибудь… да хоть вон сынка барона Форфа… меня схватить… Они меня хоть не убьют?

Под конец фразы физиономия Мэзи стала совсем растерянной. София отложила в сторону баночку с пудрой, которой присыпала сладкие пирожки, и вздохнула.

— Глаза будут не у всех завязаны. Тебе могут такое устроить!

Пирожки были поданы, затем съедены, солнце повернулось и уже не так слепило глаза, когда долгожданная игра началась. До фургона доносился смех и веселые возгласы. Здесь, в лесу, границы этикета были эфемерными как никогда. Странная вещь этот этикет — София решила так еще в детстве, когда воспитатели часами вбивали его ей в голову. Сегодня можно носиться по траве, подняв юбки до колена, завтра ни за что; смеяться здесь — всегда пожалуйста, а в зале через сто метров — преступление…

Она наблюдала за придворными сквозь свое окошко, как белка из дупла. И сразу заметила, когда веселые выкрики сделались испуганными, а метания по лужайкам и между кустами из игривых превратились в панические.

А мгновение спустя донеслось полное ужаса восклицание:

— Убийство! Убийство!

* * *

Лучи солнца разом померкли. София вздрогнула, приклеившись к окошку.

— Срочно! Зовите начальника стражи! Где была стража? Его убили совсем недавно, тело еще теплое! — выкрикивал кто-то. Что происходит?

Игра прекратилась, повязки с глаз были сорваны. Веселые стайки придворных сбились в одну толпу. Перед толпой истерически, как женщина, кричал пожилой толстяк. Его лысина блестела от пота. Судя по одежде, кто-то из мелкой знати. Он обнаружил убитого? А кого убили?

В фургон ворвалась перепуганная Мэзи. Ее руки лихорадочно тряслись, голос срывался:

— Я все-таки попробовала участвовать… Я была совсем рядом… Мне и так влетит от госпожи Розы и кастеляна, а тут еще это убийство… Софи, мне страшно, а что, если обвинят меня? Меня заметили, когда я была в двух шагах!

Она всхлипнула, а потом разразилась слезами.

— Кого убили? Что случилось? — воскликнула София.

— Не знаю, он лежит лицом вниз! — Больше Мэзи не смогла произнести ни слова.

Толпа рассыпалась по поляне в отдалении. На краю поляны поблескивал ручеек, желтели камни. София натянула чепец на лоб, занавесила щеки локонами и осторожно вышла из фургона. Если передвигаться за деревьями и кустами и прятаться за листвой, ее даже не заметят. А в такой ситуации — вряд ли разоблачат. Ей не терпелось выяснить, в чем дело.

Тело лежало в ручье.

Его сбросили в воду вниз лицом. А может, это было и не убийство, а просто несчастный случай — поскользнулся, стало дурно, упал в воду и захлебнулся… Хотя верилось в это слабо.

Вода покрывала плотную фигуру почти полностью. София встала неподалеку рядом с роскошным кустом, усыпанным бордовыми цветами, и смотрела, как подоспевшие стражники вытаскивают мертвеца из воды. Потом увидела Итилеана — тот разговаривал с главой отряда стражи. Разговор оборвался, когда погибшего развернули лицом вверх.

По толпе пробежал сдавленный ропот.

Итилеан раздвинул группу стражников и стремительно подошел к мертвецу. Присел рядом на корточки, на мгновение скрывшись из виду, потом поднялся. В его руке что-то блеснуло.

— Генерал Феретти был убит вот этим кинжалом, — сказал он. — Посмотрите внимательно, господа — никому не знаком этот предмет?

* * *

— Нашу деятельность придется приостановить до тех пор, пока не будет раскрыто убийство Феретти, — произнес Анеррис, поглаживая короткую седую бороду.

Реваншисты все-таки выкроили время на разговор. В покоях, официально числившихся за сыном королевского распорядителя, но использовавшихся его отцом под некое "гнездовище" их небольшого общества, стоял полумрак. Единственная лампа на столе бросала блики на мрачные лица, навевая смутные ассоциации с оккультным ритуалом.

София была напугана. Не слишком — что-то подсказывало ей, что, раскройся их заговор, все были бы уже схвачены. Гораздо сильнее чувствовалось облегчение. Особенно тогда, когда остальные — осторожный Таренн, недалекий Дарн и задумчиво щурящийся Итилеан, — согласно кивнули. Значит, кровопролитие откладывается. А там, возможно, приедет Даиз, Марда усовершенствует зелье и удастся обойтись мирным путем…

— Ничего не найдут, — бросил Таренн. — Я говорил, что затея с армией и гвардией — опасное предприятие. Свои же и прикончили. Потому что знают — такой военачальник приведет только к катастрофе.

— Я бы не стал переоценивать преданность и сознательность солдат, Берт, — хмыкнул Итилеан. — Но нас с главой жандармерии ждет расследование. И можешь не сомневаться, я кровно заинтересован в его успехе. А пока что — никаких действий и никакого расширения.

— Я свяжусь с Мардой и попрошу усовершенствовать зелье. Ну, пока все равно есть время, — быстро сказала София.

— Свяжитесь, но ваше зелье оказалось слишком опасным, — заявил Дарн. — Грей, на твоем месте я бы поостерегся. Можешь стать следующим. Феретти положили свои, я тоже в этом уверен. Нечего было болтать о наших планах.

— Из-за одного разговора в сдержанном тоне — вряд ли, — сказал Итилеан. — Нам нужно корректировать план. Но как именно, зависит уже от результатов расследования. А пока — осторожность во всем.