Осколки - [6]

В мире — много придурков, драконов и места для подвига

(Вместо неба — повис перевернутый черный пентакль).

Пусть народ хлещет пиво и режется в «крестики-нолики»,

Мы — в крестовый поход. Собирайтесь, товарищ Геракл.

…А народ — улюлюкает: дескать, «воняет конюшнями»,

Шьёт паскудную славу десанта на Плайя-Хирон.

Нет убийственней газа, чем серая хмарь равнодушия.

Наш кораблик готов? Adelante, товарищ Харон!

Только… Шарик — он круглый. К тому же — ещё и вращается.

Мы вернемся на берег — и в том нам порукой прилив.

Вновь — сияет вершина. Шершавый булыжник под пальцами.

Вариант номер N… Приступаем, товарищ Сизиф?..

Анатолий Гончар

Анатолий Михайлович Гончар. Поэт, прозаик. Родился в 1965-м году в Тамбовской области. Служил в Афганистане, участник боевых действий в Чечне. Имеет государственные награды. Женат. Двое детей — сын и дочь. Живет в Тамбове.

Афганистан

По секрету мы узнали,

(А война всегда секрет),

Что мы здесь не воевали,

Что войны здесь вовсе нет.

Мы сажали здесь деревья,

В школах к знаниям вели,

В кишлаках (гуляй, деревня!)

Дни нехило провели.

На пикник хиляли в горы

И, катаясь на «броне»,

Регистанские просторы

Мы освоили вполне.

Если вдруг «заболевали» —

Медсанбаты за углом.

Мы же там не воевали,

Чеков хапнув навалом.

Загорали, песни пели

И водили хоровод…

Жаль, гробы в Союз летели

Каждый день… из года в год…

Поминальная

…первым пал Заславский Юра.

Будет пухом пусть земля.

Говорят, что пуля дура,

Но не верю в это я.

Перестал считать потери

Мой истерзанный народ,

Только я в слова не верю:

«Время лечит — всё пройдёт».

Не вернёшь, ушли навеки

С. Мазурский, Д. Веснин.

Слились слезы — стали реки,

Разлились…

Еще один

Среди сопок за туманом

— Я умру? — друзей спросил.

Был утешен он обманом,

Но, чтоб жить, не стало сил.

Как теперь сказать словами,

Что прожили жизнь не зря!

А никак… опять обманем?

Что ж, простите нас друзья.

Мы вас помним! Павшим слава!

Что ушли — не их вина,

На гробы легли по праву

Красной крови ордена.

* * *

То ли цикады, то ли кузнечики

Звенят до противного долго.

Есть у гранаты простое колечко,

А где-то в России — Волга.

Где-то есть дом с огородом, садом,

В доме большая печка.

Всё далеко. Почему-то рядом

Только граната с колечком.

Там далеко есть девчонка Ритка,

В церкви — во здравье свечка.

Там дорогая сердцу калитка,

А здесь РГД с колечком.

В домик калитка пропустит свата,

В церкви погаснет свечка.

Вслед за бойцом упадет граната.

Останется лишь колечко

Засада

1

Мотора гуд, свист лопастей,

От перегрузок ломит уши

И горло почему-то сушит…

А впрочем, всё как у людей…

…Квадрат, задача, цель ясна,

Спецназ выходит на работу.

Сегодня будет не до сна,

Сегодня точно будет что-то.

Среди камней, среди песков

Укрывшись серой плащ-палаткой,

Без суеты, без лишних слов,

Лишь сухари жуя украдкой,

Лежат разведчики.

А ночь,

Сверкая звездами, хохочет.

Сама не зная чего хочет,

Сама себя уносит прочь.

И вот уже восток в зарницах,

Уже алеют небеса,

Подходит тьма к своей границе…

Чу, слышен топот, голоса…

И тень скользит из-за бархана.

И тень за нею, снова тень…

Чуть-чуть поближе. Рано… рано…

Пора. — Огонь! — И ночь — как день.

Ракеты, всполохи зарницы

И трассеров гудящий рой

Всё осветили.

Мир кружится.

Кипит, идёт кровавый бой.

«Аллах Акбар» исчез в разрывах,

Там чей-то стон, тут чей-то крик,

Вон к «калашу» боец приник

И бьёт почти без перерыва.

На левом фланге смолк ПКа.

— Серёга ранен, бинт… скорее.

Течёт кровавая река,

Теченье мчится всё быстрее.

2

Восток багровый словно кровь,

Кровавый диск по краю неба.

Здесь побеждает не любовь,

Старуха смерть здесь королева.

Всё реже выстрелы.

Светает.

Зеленый росчерк — кончен бой.

Клонясь к земле, ракета тает,

Таща шлейф дымный за собой…

Всё, бой закончен.

Боль утраты

и радость жизни — злая смесь.

Слеза шипит на автоматах,

Но горевать не место здесь.

И командир спешит с досмотром.

Радист «вертушку» запросил.

А ведь и впрямь настало утро —

Мулла вдали заголосил…

Досмотр окончен, все трофеи

К площадке ровной снесены.

Горячим ветром с юга веет,

А души просят тишины…

Но вот винты песок вздымают.

— Давай живее, командир! —

Борттехник группу подгоняет.

— У нас и так с десяток дыр.

— Где ж вас так ласково встречали? —

Спросил уставший лейтенант.

— Да тут… — борттехник, отвечая,

Махнул рукою невпопад.

— Шмальнул «душок» из-за дувала,

Но, бог даст, больше не шмальнёт.

Нам до того обидно стало —

Зашли разок на разворот…

Винты сильнее засвистели,

Пыль поднимая до небес.

— Ну, слава богу, полетели…

…И больше никаких чудес.

* * *

От разрывов оглох,

Крошкой било в лицо.

Там вам быть не дай бог!

Поднимаю бойцов.

Поднимаю сквозь крик,

Поднимаю на смерть.

Я в их мерках старик.

Мне пора умереть.

Ну, а мне двадцать два.

Я чуть старше и злей.

Мне помогут слова, —

Мат — не божий елей.

— «Поднимайся, пошел!»

К черту эту любовь!

— «Что за камнем нашел?»

Слезы — это не кровь.

— «Поднимайся, вперед!

За арык, за арык!

Не позорь наш народ,

Преврати слезы в рык.

Хорошо, молодцом!

Чуть повыше прицел».

Я доволен бойцом.

Да и он, вроде, цел.

* * *

АГС затих,

Устал сражаться.

А я что, псих,

Чтобы держаться?

А я что, псих?

Давай патроны!

И друг затих.

Не слышны стоны.

А я что, псих?

Я ведь не вечен!

Последний миг

Мне обеспечен.

А что, я псих!

Чека гранаты…

Взорву-ка их…

Прощай, ребята!

* * *

Не исправить слов на бумаге: