Осенний Лис - [29]
— Вот незадача…
Жуга остановился и огляделся.
Собор был единственным строением на площади. Угловатый, острый, словно рыбья кость, он подавлял своим непонятным, вывернутым наизнанку величием. Малое рядом с ним казалось ничтожным, большое — болезненно раздутым. Взирая на мир сквозь узкие провалы стрельчатых окон, он стоял здесь, словно монах-аскет в черной рясе, сурово сжав каменные челюсти балконов, воздев к небу сухой указующий перст ребристого шпиля.
Сейчас старое здание подновляли — фасад собора оплетали строительные леса. Похожие издали на черных муравьев, работали на высоте каменщики. Внизу, близ дверей, неровной грудой лежали кирпичи, доски, и была насыпана большая — в рост человека — куча песка, на которой резвились ребятишки. Они гонялись друг за дружкой, скатывались, хохоча, с ее вершины, прыгали и толкались. Еще можно было различить развалины песочного городка.
Наверное, правду говорят, что города похожи друг на друга. «Побываешь в одном, считай, что повидал все,»— говаривал Жуге друг его, Реслав. Где-то он теперь?
Жуга никак не мог привыкнуть к этой булыжной мостовой. Ноги болели. Со всех сторон доносилась чуждая слуху жесткая немецкая речь. Он прислонился к стене, соображая, куда идти теперь. Спрашивать дорогу у прохожих что-то не хотелось.
Ребятишки у песочной горы вдруг загалдели, сбились стайкой, завидев двух мальчишек лет шести-семи и девочку чуть помладше. Донеслась веселая не то считалка, не то дразнилка:
Жуга горько улыбнулся.
Часы на далекой теперь ратуше пробили полдень, и вдруг за стенами собора ожили, залились торжественно соборные колокола. Их было такое множество, и выводили они столь чистую и сложную мелодию, что Жуга не заметил, как ноги сами понесли его прямиком к собору.
Под высокими стрельчатыми сводами было темно.
— Есть тут кто? — окликнул он. Никто не отозвался, и Жуга осторожно двинулся вперед меж длинных, рядами стоящих скамеек.
Кафедра была пуста. У высокого, украшенного резьбой и позолотой алтаря тоже не было никого. Жуга поднялся по лестнице, прошел наугад по коридору и неожиданно очутился в маленькой светлой комнатке с покатым сводчатым потолком. У стены, на стуле сидел невысокий длинноволосый паренек. Он играл. Прямо перед ним, из стены двумя рядами торчали гладкие деревянные рукоятки, и когда ладонь юноши касалась одной из них, где-то высоко под сводами собора тотчас отзывалась чистым звоном колокольная бронза. Жуга замер в изумлении: всем этим трезвоном заправлял один человек!
Увлеченный своей музыкой, паренек ничего не замечал. Жуга стоял тихо, и лишь когда колокола смолкли, решился заговорить.
— День добрый.
Юноша вздрогнул от неожиданности, обернулся.
— Здравствуй… — Он смерил вошедшего взглядом и нерешительно потер бритый подбородок. — Ты как сюда попал?
— Дверь была открыта, — пожал плечами Жуга, и в свою очередь оглядел нового знакомого.
Это был невысокий, худощавый парень лет двадцати, одетый в серый немецкий полукафтан, который здесь называли «волком», короткие штаны, полосатые вязаные чулки и поношенные кожаные башмаки с пряжками. Настороженный взгляд карих глаз, усыпанное веснушками лицо. Одно плечо было почему-то слегка выше другого. При разговоре паренек слегка шепелявил.
— Как звать тебя, звонарь?
— Яцек…
— А меня — Жуга. Что-то не похож ты на немца, Яцек.
Тот кивнул в ответ:
— Так ведь и ты, я вижу, не здешний. Я из-под Кракова родом. Там вырос, там и играть учился, а год назад сюда вот перебрался — они как раз звонаря искали. А кариллон тут, между прочим, знатный!
— Кто? — удивленно переспросил Жуга. — Ка… Кариллон?
— Ну, да. — Яцек кивнул и повел рукою вдоль стены. — Вот вся эта штука, инструмент колокольный, кариллоном зовется… А ты откуда будешь?
— С гор я, — ответил тот и, подумав, добавил: — С Хоратских.
— О… далековато, — признал Яцек. — А в Гаммельне что делаешь?
— Бургомистра мне повидать надо. Ратушу я искал, да вот, заплутал малость. Народ здесь, кого ни спроси, один дольше другого объясняют, куда идти, да как… А я и половины слов не понимаю.
— Да? А я привык уже. — Яцек встал, подошел к стене и отворил низкую неприметную дверь. — Идем, кое-что покажу.
— Спасибо, да мне уж идти пора, — засобирался Жуга.
— Брось, — отмахнулся тот, — все равно бургомистра сейчас не застать — он только до полудня в ратуше бывает, да и то не каждый день. Как там тебя… Жуга? Пошли.
Жуга усмехнулся.
— Чего смешного? — не понял Яцек.
— Да так… Ты, верно, первый здесь, кто мое имя повторил.
— А-а! — рассмеялся тот. — Твоя правда — не могут немцы «Ж» произнесть… А может, не хотят.
— А что там?
— Увидишь.
Согнувшись, новоиспеченные приятели пролезли в дверь и оказались с той стороны стены.
Здесь было пыльно. Стройными рядами уходили вверх тонкие, туго натянутые веревки. Вдоль стены вилась ветхая деревянная лестница. В углах грязными лоскутьями висела паутина.
Вслед за Яцеком Жуга поднялся под самую крышу старого собора, где на массивных потолочных балках висели всяческих размеров колокола. Самый маленький можно было поднять одной рукой, самый большой весил, должно быть, пудов двадцать. Соединенные в хитрую систему из колесиков и рычагов, близ каждого колокола замерли маленькие бронзовые молоточки.
Все рано или поздно заканчивается. Подходит к концу и история Жуги, лекаря, воина и мага, хорошо знакомого читателям по романам «Осенний лис», «Драконовы сны» и «Руны судьбы». Осенний Лис, истоптавший дороги средневековой Европы, успешно противостоявший проискам Священной Инквизиции и козням «маленького народца», заводивший друзей среди людей и нелюдей, узнает наконец, в чем заключается его истинная судьба и предназначение. Роман Кукушка завершает популярную тетралогию Дмитрия Скирюка, принесшую автору две премии фестиваля «Звездный мост (Харьков).
Новый роман Дмитрия Скирюка «Руны судьбы» повествует о дальнейших похождениях загадочного колдуна и травника Жуги, по прозвищу Лис. Испанская инквизиция и фламандские бюргеры действуют здесь наравне с заклинателями, единорогами и лесным народцем, в причудливом, но очень реальном, пугающем и трогательном мире, где может произойти все, что угодно, и покинуть который читателю по собственной воле попросту невозможно.
Есть город возле моря, где сходятся дороги. Есть мальчик и его ручной дракон. Есть старые друзья и новые враги. И есть еще странная игра, которая способна завязать узлом судьбу любого, кто окажется поблизости. И ничего не остается, кроме как признать, что тем, кто жаждет мира и покоя, всегда назначено Судьбой жить в «интересные времена».Причудливый, философский, грустный и насмешливый одновременно, второй роман о травнике Жуге, знакомом по книге «Осенний Лис», завораживает своим отточенным слогом, мягким юмором и чередой узнаваемых образов.
Встречайте новую книгу Дмитрия Скирюка, автора культовой эпопеи о валашском травнике и воине Жуге!«Королевский гамбит» придется по душе поклонникам фантастики и фэнтези, хоррора и киберпанка! На его страницах вы встретите самых разных персонажей: роботов и гномов, инопланетных разбойников и путешественников по параллельным мирам. Книга снабжена развернутыми комментариями автора, написанными специально для данного издания.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Смерть — это только начало! Проснувшись утром, герой книги получает sms-сообщение от человека, которого вот уже несколько часов нет в живых — молодого талантливого музыканта, который мог стать иконой движения «готов». Мир для главного героя выворачивается наизнанку: мёртвые начинают разговаривать с живыми, бетон тает и мнётся, словно пластилин, гигантская чёрная собака бродит по тайным подземным переходам. «Блюз чёрной собаки» Дмитрия Скирюка — главное событие в жанре мистического триллера со времён выхода на киноэкраны фильма «Звонок»!
Два маленьких, до безумия кавайных чуда, пришли в этот мир в поисках силы. Не для себя, нет, их цель — спасти создателя. И чтобы это сделать, они решили поймать бога. Довольно дерзкий, безумный и откровенно глупый план, но не для них. Ведь у них богатая фантазия, атрофированная совесть и маниакальная страсть к создателю, а это значит — ни что не станет между Пикси и их добычей!
Книга вторая. Позади остался Залмар-Афи, взбудораженный подготовкой к очередному этапу войны с империей, и неприступный Мавларский хребет, а впереди теперь расстилается лишь безграничный океан золотистого песка, который скрывает тайны пустынного народа. Лантея ведет своего верного спутника в затерянный город хетай-ра, один из пяти великих Барханов, но профессор Сои Ашарх еще даже не подозревает, как нелегко ему будет выжить в полисе, где приход чужака способен развязать кровопролитную борьбу за власть.
Жила-была самая обыкновенная девочка Катя. И вдруг – бац! – появилась еще Катерина, точная Катина копия, если не брать во внимание ее отвратительное поведение и тот небольшой нюанс, что Катерина, в общем-то… ведьма. Теперь перед Катей стоит непростая задача: перевоспитать юную ведьмочку. И пока этого не случится, ее собственным мыслям и чувствам придется немного потесниться, ведь сознание Катерины будет жить у нее в голове.
Поездка Михаила в деревню показывает, что привычный мир совсем не такой, каким кажется. Начинается цепочка удивительных событий, которые показывают, что иногда стоит завернуть за угол, где вы столкнётесь с неизведанным…
Первый том приключенческого фэнтези «Королевство Краеугольного Камня» – это захватывающее путешествие, которое начинается в разгар шторма на борту корабля. Наследный принц Тибо плывет домой, в Краеугольный Камень, – мирное процветающее королевство, где его ждут трон и верные подданные. Но Тибо не подозревает, что возвращение на родину будет не таким радостным и триумфальным, как он надеется, и что ему придётся сражаться не только за законное право на трон, но и за любовь к беглой темнокожей рабыне, которая тайком пробралась на его корабль. Паскаль Кивижер родилась в Канаде, Монреале.
Совершенно случайно наш современник Олег Димин узнает один из секретов древнего учения, позволяющего спящему человеку силой своего разума творить новые вселенные, Олег ставит эксперимент — и ему действительно удается создать для себя новый мир. Однако Димин еще не знает, что обитатели этого мира получились слишком самостоятельными, а потому некоторые из них захотят восстать против демиурга, а отдельные порождения его фантазии смогут даже проникнуть в наш мир. Армагеддон надвигается на ни о чем не подозревающий Санкт-Петербург…
Кто поможет нечистой силе и умертвиям в их борьбе за независимость? Кто спасет от алчных людей замок черных магов и его загадочных обитателей? Добрый минотавр, миролюбивый некромант и отважные оборотни-патриоты… Вот только война против людей — не самое плохое, что может произойти в вотчине некромантов. Страшные тайны чародеев манят древнейшее зло. Смогут ли герои противостоять королю потустороннего мира?Написанный с лукавой улыбкой, новый роман Виктории и Олега Угрюмовых, чьи имена хорошо знакомы как поклонникам серьезной героико-романтической фэнтези (цикл «Кахатанна», роман «Голубая кровь»), так и любителям фэнтези юмористической («Дракон Третьего Рейха», «Змеи, драконы и родственники»), адресован самому широкому кругу читателей.
Мария Семенова – автор знаменитого романа «Волкодав», основоположник жанра «русское фэнтези» – всегда пишет о сильных людях. В морском абордажном бою и на стенах пылающего города, в снежных горах и черной непроходимой чаще, в темнице и небесном чертоге ее герои до конца стоят за правду, идут на смерть, защищая друзей, и побеждают зло силой добра.
Роман Ольги Григорьевой повествует о судьбе словенской девушки, не по своей воле затянутой в круговорот невероятных событий. Размеренная жизнь Дары была в одночасье разрушена. Викинги сожгли родное Приболотье, убили мать Дары, а ее саму превратили в рабыню. Русские князья и варяжские конунги, воины Одина и слуги Морены, любовь и ненависть играют ее жизнью. Но она находит в себе силы вступить в неравную схватку и выйти из нее победителем.