Осенним днем в парке - [37]

Шрифт
Интервал

— И что же дальше будет? — спрашиваю я. — Он ведь вернется…

— В том-то и дело, что вернется. То писал: знать тебя не желаю. Теперь пишет: мол, вернусь, вам будет полегче… — Она задумалась. — Ну, легче уже не будет, не нужен он мне!.. Но закон на его стороне: раз был прописан, значит, имеет право вернуться… — Она подошла, налила себе остывшего чаю и залпом, как водку, выпила. — Девчонки, что они понимают? Они, кроме поцелуев, и знать ничего не хотят… Мол, любовь… а любовь эта вот как может обернуться… — Она стала собирать папочку с бумагами, попудрилась. — Говорю ребятам, что отцу скоро срок, — молчат. Ни «за», ни «против» не высказываются. Что у них на душе, не знаю…

Звонит телефон, и, видно, все тот же скучающий командированный опять настаивает, что тут живет его знакомая Валя.

— Такой нет, вы ошиблись, — уверяет учительница.

Но он не отстает, все спрашивает:

— А вас как зовут?

— А что, — сказала потом учительница, — может, это и неплохо… Позвонить наудачу, вдруг откликнется настоящий человек… — Я неуверенно помотала головой. — Но я так не умею, — посмеялась сама над собой учительница, — поэтому и хожу в старых девах, как выражается моя мама… И вот от мужа отказаться не могла бы, как она… — Она метнула взгляд на кровать, на стул, где висела серая кофточка. — Может, она и правда ему изменяла?

— Не похоже, — не согласилась я.

— Сколько же она хлебнула горя, ой-ой-ой! — сказала учительница. — Вот так подумаешь и радуешься иногда, что одна… меньше разочарований… Но завидую такому твердому характеру: я пропала бы, погибла, а такой твердости проявить бы не смогла…

— Да, это завидная твердость…

На шкафу тихонько мурлыкало радио. Учительница прошлась по комнате, внимательно посмотрела в окно, как будто что-то могло измениться в этом захламленном, зажатом строениями дворе, выросли там вдруг деревья, что ли… И прибавила звук.

В номере загремела музыка. В концертном зале консерватории выступала польская пианистка. Учительница, оказывается, очень хотела пойти послушать ее, но не смогла достать билет. А она так стремилась в этот новый, почти сплошь состоящий из стекла прямоугольник филармонии, что недавно выстроили на главной площади города.

— Я уже привыкла, что праздничное всегда почему-то проходит мимо меня, — сказала учительница со вздохом, — привыкла, вроде примирилась, а все-таки… Надо было сразу же мчаться за билетами, но я добросовестно зашла сначала в облоно, потом в коллектор за книгами, и, когда рабочий день кончился, билеты расхватали…

Она стояла у шкафа, аккуратненькая, стройная, молодцеватая в своих сапожках и темном костюмчике, подняв лицо к динамику, а я почему-то вспоминала свои веселые студенческие годы, молодость и думала, что, вероятно, у этой учительницы и раньше не было поклонников, кавалеров, как это называется, и теперь нет. Слишком она организованная, что ли, слишком серьезная? Нет, не то. Чего-то в ней недостает… Нету в ней кокетства? Огонька? Изюминки? Сережек, как у Ларисы?

Тут влетела разрумянившаяся на ветру Лариса, которой бог дал все: и глубокие, выразительные глаза, и крутой лоб, и сильные красивые ноги.

— Ну как Галка? Встретила своего солдатика?

— Представьте, встретила. Ничего мальчик, славненький, симпатичный.

— Помирились?

— Я не вникала. — Лариса презрительно поводит плечами. — У меня заказана Москва, не вызывали еще? Мы взяли билеты в кино, они ждут меня внизу, объясняются…

Лариса задумчива, она садится около телефона, погруженная в свои размышления, подперев лицо руками.

— Вы думаете, она его любит? Это у нее серьезно? — спрашивает учительница.

— Кто? Кого? — Лариса вздрагивает. И смеется: — Все это еще детское, и он еще совсем мальчик, неустроенный. Представляете, потерял в поезде шапку… — Она говорит о своем: — Я думаю, что метр восемьдесят мне достаточно на прямое платье. На метр восемьдесят мне хватит денег, чудное будет платье к Новому году…

Я спрашиваю:

— А рукава какие? Длинные?

Учительница демонстративно молчит. И тут снова подает свой голос телефон.

Лариса берет трубку.

— Девушка, девушка, у меня Москва заказана, очень вас прошу. Да, да! Бабуля, ты? Это Лариса. Бабуля, как твое здоровье? Я на днях буду проезжать, я заеду! Бабуля!.. — Она воркует, ластится к бабушке, как маленькая девочка. И потом горделиво рассказывает, какая у нее боевая бабушка, была много лет председателем колхоза, теперь, состарившись, переехала к младшему сыну, а сын на дипломатической работе, он с семьей за границей, и бабушка совсем одна…

Тут Лариса спохватывается, что пора идти. У нее снова скучающее лицо: всем своим видом Лариса показывает, как трудно ей снисходить до этой смешной Галки с ее солдатом. Она поправляет вязаную шапочку перед зеркалом и уходит. Только говорит нам:

— Терпеть не могу ездить в командировки. Скучно. Хотя однажды мне повезло, подписалась на Паустовского, мне высылают наложенным платежом. У нас в Ленинграде разве подпишешься?

Учительница снова включает радио, но в концертном зале, видимо, объявлен антракт, как раз стихает лавина аплодисментов.

— Когда я жила в деревне, мне районный центр казался большим городом, теперь я переехала в район, увидела, что все равно глушь. Сюда приедешь — тут и театры и музей, а уж Москва или Ленинград — об этом только мечтать можно!..


Еще от автора Матильда Иосифовна Юфит
Хорошо, что вы пришли...

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Взвод

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Орлиное гнездо

Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.


Мост. Боль. Дверь

В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.


Сердце сержанта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Саранча

Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».


Эскадрон комиссаров

Впервые почувствовать себя на писательском поприще Василий Ганибесов смог во время службы в Советской Армии. Именно армия сделала его принципиальным коммунистом, в армии он стал и профессиональным писателем. Годы работы в Ленинградско-Балтийском отделении литературного объединения писателей Красной Армии и Флота, сотрудничество с журналом «Залп», сама воинская служба, а также определённое дыхание эпохи предвоенного десятилетия наложили отпечаток на творчество писателя, в частности, на его повесть «Эскадрон комиссаров», которая была издана в 1931 году и вошла в советскую литературу как живая страница истории Советской Армии начала 30-х годов.Как и другие военные писатели, Василий Петрович Ганибесов старался рассказать в своих ранних повестях и очерках о службе бойцов и командиров в мирное время, об их боевой учёбе, идейном росте, политической закалке и активном, деятельном участии в жизни страны.Как секретарь партячейки Василий Ганибесов постоянно заботился о идейно-политическом и творческом росте своих товарищей по перу: считал необходимым поднять теоретическую подготовку всех писателей Красной Армии и Флота, организовать их профессиональную учёбу, систематически проводить дискуссии, литературные диспуты, создавать даже специальные курсы военных литераторов и широко практиковать творческие отпуска для авторов военной тематики.