Осенние клещИ - [31]

– Не! На моей работе это не оценят. Это вы, эмчээсники, понимаете толк в таких поступках. А у нас ещё и втык могут дать. Спасибо на добром слове!

– Это где ж ты работаешь? Что за заведение, где за спасение человека втык дают? Похоронное бюро? – поинтересовался майор.

– Менеджером среднего звена на предприятии под названием Россия! – грустно ответил я.

– Ну, братец, я тоже на этом предприятии работаю! И ничего плохого про Россию сказать не могу! – возмутился Вася.

– У нас с тобой просто России разные! Акционеры «Газпрома» тоже от России без ума!

Поспорить нам не пришлось: Васю в девять утра выписывали. Пришёл его хитрый анализ крови, в котором было подсчитано количество той дряни, что теперь плавает в нём и будет плавать там пожизненно.

– В этом есть свой плюс! – обрадовался майор, когда кто-то ему сказал, что теперь он привит от энцефалита на всю жизнь. – Получается – теперь можно клещей хватать и не бояться? Красота! Осталось так же привиться от боррелиоза – и ходи хоть голым по тайге! Кстати, в холодильнике осталась маралятина жареная в банке. Вы доедайте! Не домой же тащить хавчик из больницы!

– Ну-ну! – буркнул себе под нос новоприбывший мужчина, но внимания на это никто не обратил, а сил спорить у него не было.

В половине девятого приехала Васина жена, привезла ему куртку и джинсы, вручила каждому остающемуся по огромному апельсину и пожелала всем скорейшего выздоровления. Они ушли, два красивых уверенных в себе и друг друге человека, а мы остались. Каждый из оставшихся хотел дожить до того же радостного момента, когда берёшь у врача бумаги – и на выход! А я подумал, что мне и куртку-то привезти некому! И деньги с карты снять, чтоб стоянку оплатить. А выкинул ли я мусор? Дома вонища поди! А закрыл ли дверь на ключ? Может там уже два потопа и телевизор вынесли? В голову полезли мелкие мысли вполне здорового человека, с чем я себя и поздравил.

На улице шёл мелкий противный дождик, усугубляя вполне себе научно обоснованную и законную депрессию. На улице похолодало. Листья с тополей, что росли на больничной территории прямо напротив наших окон, пожелтели и поредели, и я начал думать над тем – кому можно поручить привезти мне из дома тёплую одежду. Думал долго, листал адресную книгу телефона и понял, что этот вопрос для меня пока остаётся открытым. Пока листал – удалил штук двадцать контактов и мог бы удалить ещё столько же, но оставил это на потом. Почему я раньше думал, что чем больше адресов в телефоне, тем я круче? Что толку с людей, которым плевать вообще – жив ты или нет? Потом отправил два сообщения про свою хворобу: Насте и отцу. Без подробностей. Просто проинформировал, что лежу в больнице после укуса клеща. Поглядим – кто вперёд ответит, если вообще кто-то ответит. Потом спохватился и позвонил Даниловне. Поблагодарил за лекарство. Она как всегда была немногословна. Лишь сказала, что лекарство купил шеф и пожелала не болеть. Про то, что лекарство мы делим напополам с деревенским пареньком, я не сказал. Пока я писал сообщения, пришли уборщицы и вымыли пол в нашей палате. Они это делали каждый день в первой половине дня, и я сделал ещё одно открытие: сколько же народу надо, чтобы содержать подобное заведение? Сколько денег!

Новоиспечённый больной, получив свою дозу лекарства, довольно бодро поднялся, сходил в столовую, а, вернувшись, напялил на нос очки с резинкой вместо дужек, достал из большой сумки потрёпанную «Роман-газету» за какой-то древний год, и погрузился в чтение. А бородатый немой постоялец слопал из холодильника всю Васину маралятину, вынул из-под кровати крышку для унитаза и пошёл в туалет.

– Во, мечет! – прокомментировал алкаш, когда немой вышел из палаты. – Такой худой, а жрёт как после войны!

– Мой отец после инсульта тоже жрал, – сообщил Петя, сидя на своей кровати и разминая мышцы шеи. – Жрал, жрал, а потом помер. Это у них особенность такая. Ну, жрать после инсульта.

– Какого только дерьма не насмотришься! – вздохнул алкаш, – Быстрей бы уж хоть что-нибудь вспомнить да свалить отсюда! Выпить бы! Серый! У тебя бабки есть? Давай я за пивком метнусь? Вместе раздавим. Глядишь – чего и вспомнится!

– Нет, на бухло у меня точно бабок нет. Тем более что тут пить нельзя. Тем более тебе. Ты же от бухла спятил – и тебе ещё мало?

– Я не спятил! Я память потерял! Ты базар фильтруй! Закрысил бабло – да и хер на тебя! Я и без тебя тут на шкалик нарою!

Алкаш резко подскочил с кровати, повернулся направо, упёрся в глухую стену с рукомойником и встал как вскопанный. Потом медленно развернулся и пошёл в сторону двери.

– Вот она оказывается где! Чёта я рамсы попутал! Не туда очко протащил! – и скрылся в коридоре.

Вечером позвонил отец. Поинтересовался всем тем, чем обычно интересуются у тех, кто болен. Я не стал ему рассказывать про паралич, сообщив лишь, что донимает высокая температура и ломота в ногах и глазах. Он пожалел, что не может прилететь: они уже взяли билеты на самолёт и всей семьёй завтра вылетают в Сочи. Спросил – не надо ли денег. Я ответил, что не надо и пожелал удачного отпуска. Это наши обычные с отцом отношения: жив, здоров – и слава богу! Не здоров? Ну, выздоравливай!