Осень на краю - [143]
– Есть еще патроны? – раздался окрик полуротного.
– Есть, есть еще!
Только ответили, обстрел баррикады начался снова. Эта ночь, эта стрельба в темноте будут, казалось, длиться вечно… Баррикады обстреливали от арки Главного штаба, от Эрмитажа, от Дворцового сада и Павловских казарм. Известия, которые изредка доходили до стрелявших, были безрадостны: штаб округа сдался, часть матросов прошла через Эрмитаж в Зимний дворец.
Вскоре начала бить артиллерия. Снаряды рвались над баррикадой, кто-то закричал страшным голосом…
– Убита, убита, Парамонова убита! – пронеслось по цепи криком.
Парамонова! Первая жертва… последняя ли?
Чувство безнадежности овладело Мариной. Словно впервые она поняла, что приказа к отступлению быть не может: они или погибнут все на этой баррикаде, или… Но какое может быть или , если против них сражается весь русский народ? Ну да, ну да, не она ли еще недавно (на самом деле – страшно давно!) говорила, что эсеры и большевики выражают волю всего русского народа. Да как же так могло произойти, что она, Марина Аверьянова, товарищ Лариса, безостановочно движет окоченелым, онемевшим пальцем, спуская курок, бесконечно передергивает затвор, посылает патрон за патроном в ствол – и стреляет, стреляет, стреляет в тот самый народ, ради которого когда-то изломала и свою жизнь, и множество чужих?
Да, она стреляла… и во время стрельбы ей становилось чуть легче. Потому что грохот выстрелов отгонял неизбежные мысли о том, что будет, когда начнется рукопашная. Штык, чей-то штык войдет в ее тело, и…
«Господи, пусть меня убьют раньше, пусть лучше пуля в голову!»
Она невольно приподнялась, как бы готовясь принять роковую пулю.
– Роте вернуться в здание! – передали по цепи.
Вернуться? Что это значит? Дан тот самый сигнал к отступлению, которого быть не должно?
Рота вошла во двор Зимнего, и огромные кованые, чугунные, узорные ворота сомкнулись за спинами.
– Первая полурота останется у двери!
Вторая полурота, в которой была Марина, вошла во дворец.
Стреляли. Стреляли! Близко. Еще ближе.
Стрельба вдруг стихла.
Вошел поручик Левченко. Лицо его – гипсовая маска боли.
– Дворец пал. Приказано сдать оружие.
Вслед за его словами в дверь просунулась голова матроса:
– Полундра! Ребята, в нас стреляли бабы! А ну, покажем им наши тельняшки!
И комната, словно черным дымом, наполнилась черными бушлатами.
– Вали их, вали!
Кто-то толкнул Марину в спину с такой силой, что она не удержалась на ногах и рухнула ничком. Но ее тотчас перевернули несколько грубых рук, принялись рвать шинель, гимнастерку, брюки. Стиснув зубы, она дралась, как медведица, рыча, царапаясь, чувствуя, что скорей умрет, чем… Да, она скоро умрет, потому что силы тают, иссякают…
Ударили прикладом по голове; руки сразу ослабели. Теперь она вяло возилась, а не сопротивлялась. Тяжелое тело взгромоздилось сверху, потные пальцы зашарили по горлу, давя ее последний жалкий стон.
– Пре-кра-тить! Именем революции! Прекратить самосуд! За насилие – расстрел!
Тяжелое тело вздернулось с Марины, и она смогла вздохнуть.
– Я комиссар Реввоенсовета Юрский! Эти женщины арестованы, они будут судимы революционным судом! Я подчеркиваю – судом! Никакого беззакония мы не допустим! А сейчас – очистить помещение! Их будут охранять и конвоировать солдаты.
Конечно, это был бред. Этого не могло быть на самом деле!
Затянутый в черный кожаный реглан, взлохмаченный, с короткой бородкой, обливающей впалые щеки, с мрачным взглядом провалившихся серых глаз, которые от злости и усталости казались черными, в дверях со вскинутой рукой стоял Андрей Туманский… призрак, возникший из давно, давно минувших и забытых дней, от которых Марина отвернулась, отреклась всей душой, всем существом своим.
Нет, это не он, это какой-то комиссар Юрский!
Человек в черном реглане брезгливо поглядел на женщин, которые с трудом, со слезами, униженно поднимались с полу.
– Они будут судимы революционным судом! – повторил и переступил через Марину, которая не могла найти сил подняться. Переступил, как через труп.
Марина близко увидела грязную подошву его сапога. Показалось, сейчас он наступит ей на лицо! Резко дернулась, хрипло вскрикнула от боли в разбитой голове – и потеряла сознание.
Комиссар Всеволод Юрьевич Юрский, Андрей Туманский, товарищ Павел тож, оглянулся на распластанную на полу доброволицу, поморщился:
– Перевяжите ей голову! – и пошел дальше, не узнав ее, мгновенно забыв о ней.
Не до того было! Сейчас, на его глазах, при его участии вершилась История!
– Погоди, я сам! – крикнул Шурка, вскакивая, и в то же мгновение грянул выстрел.
Нет, не Настена спустила курок, она и не успела выстрелить. Пуля, прилетевшая из сада и разбившая левую створку окна, вонзилась в стену над Шуркиной головой. И в то же мгновение мимо просвистела другая пуля, разбившая правую створку окна. Она вылетела в сад…
Стреляли из дому! Из-за спины!
Шурка обернулся: высокий человек в длинном черном пиджаке и видной из-под него тельняшке, в мятой фетровой шляпе на голове стоял в дверях, держа в руке маузер, из длинного ствола которого курился дымок.
«Русская кузина», Марина Бахметева, появившаяся ни с того ни с сего в замке английского лорда Десмонда Маккола, мало кому пришлась по душе. Пуще всех сторонится ее сам хозяин. Никому и в голову прийти не может, что Марина – никакая не кузина ему, а венчанная жена, однако брак их свершился при таких странных обстоятельствах, что молодые люди его тщательно скрывают… как скрывают даже от себя любовь, владеющую их сердцами. Интриги, колдовство, предательство, роковые тайны, коварство опутывают Марину и Десмонда со всех сторон.
Говорят, что браки совершаются на небесах! Но разве это относится к венценосным женихам и невестам, которые знакомились лишь накануне венчания? Их, государей и правителей больших и маленьких стран, ждала всенародная любовь и поклонение. Но права на свою собственную любовь они не имели… Приходилось обзаводиться тайными и официальными фаворитами, появляясь со своей «второй половиной» лишь на официальных приемах Но иногда повенчанные царственные персоны влюблялись друг в друга, и тогда их союз становился поэтическим преданием, счастливой сказкой Королева Франции Анна Ярославна и ее муж Генрих I, Мария Темрюковна и Иван Грозный.
Красавице Маргарите Говоровой повезло – она дождалась своего мужа с войны! Но радость встречи омрачил ребенок, которого привез Михаил. Лиля, дочь его походно-полевой жены, будет теперь жить в их доме. Да, умеют мужчины думать только о себе… К такому выводу пришла Маргарита, когда в ее доме, в роли прислуги, появилась та самая Тася. Которая, оказывается, не погибла при бомбежке – как считал до сих пор влюбленный в Тасю Михаил Говоров…
Джеймс летел в страну своих предков, чтобы почтить память возлюбленной с красивым русским именем – Соня… Но, войдя во двор ее дома и увидев любимую живой и невредимой, он почувствовал, что его здорово провели. Брачная мошенница?! Подлый обман?! А как иначе объяснить известие о внезапной смерти девушки, пришедшее два года назад?! Тревожный ход мыслей нарушили два типа, стремительно вошедшие в подъезд за Соней. Уловив обрывки разговора, Джеймс понял, что вот-вот станет свидетелем преступления. И он решительно шагнул в полумрак подъезда…
Дети погибших при странных обстоятельствах советских колдунов Егоровых выжили. Судьба разбросала их по разным городам страны. Этих обладающих сверхъестественными способностями мальчика и девочку ищет тот, кто предал их родителей. А также шпионы Аненербе, ведь идет война с фашистской Германией. Помимо того, что их способности каждая сторона планирует использовать по-своему, есть и пропавший дневник отца Егоровых, о котором его потомки не могут не знать. Завладеть этим артефактом – значит получить доступ к величайшей тайне… Ранее книга выходила под названием «Последний приют призрака» и псевдонимом Е.
После древнего обряда поклонения луне неодолимая сила влечет друг к другу дочь русского торговца Бушуева Вареньку и молодого путешественника Василия Аверинцева. Немалую роль играет в этом экзотический пряный воздух Индии. Однако молодые люди боятся дать волю своей страсти… Что, если это всего лишь дурман, морок — месть дерзким чужакам, рискнувшим взглянуть в лицо Запретному…
В двенадцатый том собрания сочинений вошли два независимых романа и повесть, относящаяся к циклу «Аллан Квотермейн».
Это является продолжением моей первой книги «Драконы синего неба». Все пошло не по плану, и главная героиня очутилась в настоящем логове вампиров, да причем еще и с амнезией. Сможет ли она что то вспомнить и вернуться к своему суженому? Что же сможет помешать планам Женевьевы…
Вильхельм Мельбург привык ходить по лезвию ножа, каждый день рисковать собственной жизнью ради дела,которому служит уже много лет. Но чувство, вспыхнувшее помимо воли, вопреки всему, в холодных застенках СС заставляет забыть о благоразумии и осторожности. .
"Мужчины всегда хотят быть первой любовью женщины — женщины мечтают быть последним романом мужчины".
Так начинались едва ли не все самые драматические, самые безум-ные истории о любви. Российский самодержец Павел I на балу обратил внимание на дочь московского сенатора Анну Лопухину… И весь мир для него вдруг мгновенно преобразился. Куда делись императорская невозмутимость, сдержанность и самообладание? Непозволительные чувства хлынули, как цунами, смыв в туманную даль бесконечные заботы и тревоги о судьбе России. Вмиг охладел некогда пылкий интерес к фаворитке Нелидовой. В сердце государя теперь была только она, юное, божественное создание, и она оставалась там до жуткой кончины Павла I. По сей день с полотен художников, писавших портреты Лопухиной, смотрит на нас очаровательная молодая женщина с большими темными глазами, которые как бы говорят: «Я была рождена для тихой семейной жизни, но, увы, вышло совсем по-другому…».
Может ли любовь погубить империю? Какой беспристрастный свидетель поможет точнее понять минувшую эпоху, лучше, чем свидетельства современников и исторические документы? Российские императоры, их жены, фавориты и фаворитки – загадочные истории и необычные повороты сюжета. Борьба за власть и придворные интриги. О женской любви, которую не смогла сломить даже пытка, и как оценил ее первый русский император Петр I. Правители и самозванцы, гении и безумцы, аристократы духа и проходимцы.
Сорок первый год. К порогу каждого дома пришла беда – война… Оля Аксакова, как и ее мама когда-то, работает в госпитале простой санитаркой – получить образование не удалось, ведь она дочь и племянница врагов народа. И именно в это страшное время к девушке пришла любовь – горькая, трагичная, но светлая. Но кого она полюбила – убийцу Шурки Русанова, майора НКВД Егора Полякова! Да, того самого Полякова, который, помня давние обиды и мстя за смерть своего отца, не пощадил Олиного дядю, но помог Александре, ее матери, остаться в живых.
«Вечно любимому» – начертано на простом кресте, стоящем на могиле актера Игоря Вознесенского. Надпись сделала его жена, но вечно любить выпало Саше Русановой. Вот уже двадцать лет она ходит сюда, на старое кладбище, где покоятся не только родные, но и ее неизбывная любовь… А что же муж Митя Аксаков? Судьба забросила его в Париж, где Дмитрий благополучно женился на другой – молодой эмигрантке Танечке, родственнице Русановых. И теперь их счастливый брак должен быть расторгнут: только так Аксаков может спасти любимую супругу и дочь от деятелей Советской разведки и безжалостных людей из некого «Общества возвращения на родину», которые затеяли какую-то невероятно опасную и безжалостную игру.
Начало ХХ века. Тихий город Энск на Волге. В дружной семье адвоката Константина Русанова не так уж все, оказывается, мило и спокойно. Вот-вот будет раскрыта тайна, которую респектабельный господин тщательно скрывал: сбежавшая от него жена жива, а не умерла, как он всю жизнь уверял детей и общество. К тому же, в город приехала сестра его супруги, когда-то также влюбленная в красавца Константина. Любовница требует немедленно обвенчаться – но Русанов этого сделать не может… Да, страсти кипят. А на пороге – август 1914 года.
Париж, парк Тюильри. Элегантная пожилая дама наблюдает за гуляющими детьми и их родителями. Вот эта красивая женщина вполне могла бы быть ее дочерью, есть в ней что-то родное. Могла бы, если бы… Рита Аксакова Ле Буа погружается в воспоминания. Такая долгая жизнь за плечами, а пронеслась, как один год… Вторая мировая война, в Париже фашисты: юная Рита стоит перед алтарем церкви – у нее тайное венчание… Год 1965-й: Рита в России, в волжском городе Энске, в ее сердце врывается новое чувство. Однако ей нельзя любить Георгия Аксакова! Она вдвое его старше.