Осажденный Храм - [25]

Куай-Гон увидел разорванное свечение ламп впереди, значит, они добрались до решетки.

Когда они выбрались, Миро стоял за консолью, его пальцы летали по клавишам.

— Остановись! — заорали Куай-Гон и Оби-Ван вместе.

— Не активируй систему воздушного циркулирования, — предупредил Куай-Гон. — Это ловушка.

Это казалось невозможным, но прозрачная кожа Миро стала еще бледнее. На мгновение он засветился как привидение. Потом резко оттолкнул свои руки от консоли.

— Мы должны найти неисправность, — сказал Куай-Гон, шагая к консоли.

Миро вбил код и голубые экраны, окружающие их заполнились цифрами и графиками. — Я запускал полную проверку наличия багов, пока система была отключена, — сказал он. — Ничего не выявилось. Ты уверен во всем этом, КуайГон?

— Нет, — с нежеланием ответил Куай-Гон. — Ксанатос мог и лгать. Но как мы можем это проверить?

— Я могу запустить проверку снова, — сказал Миро, стуча по клавишам. — Может, я пропустил что-то?

Оби-Ван пристально вглядывался в голубые экраны, пытаясь прочитать схемы систем. Куай-Гон отвернулся. Он знал, что Миро был лучшим в вычислении технических систем. Но он не мог сделать то, что мог Куай-Гон, не мог проникнуть внутрь разума Ксанатоса. Куай-Гон закрыл глаза, вспоминая финальные сцены с Ксанатосом на лестнице.

Смертельный прыжок его врага был нужен для хвастовства.

Куай-Гон ненамеренно позволял ускользать чему-то, что тревожило его.

Ксанатос гордится собой за свое изящество.

Что бы он ни делал, все всегда имело двойственный мотив.

Куай-Гон вспомнил дьявольский блеск в глазах Ксанатоса. Здесь было что-то личное в том, что он делал, некоторая последняя жалящая пощечина Джедаям и прежде всего Куай-Гону.

То, что ты почитаешь, уничтожит тебя…

Глаза Куай-Гона широко открылись. — Миро, где главный источник энергии системы? — воскликнул он.

— В энергоядре, — ответил Миро. Он пересек комнату и открыл стальную дверь. — Здесь.

Куай-Гон поспешно вошел в дверь. Он оказался в небольшой круглой комнате. Переход бежал вокруг центрального ядра. Вниз в него вела лестница.

— Это реактор. Источники энергии выстраиваются в сетку, — объяснял Миро. — Он проходит вниз на десять этажей. Я запущу мою вторую проверку на энергоисточники прямо сейчас, но ничего не выявилось в первый раз.

— Нет, — пробормотал Куай-Гон, — они не обнаружатся. Он вскочил на лестницу и начал спускаться вниз. — Что бы ты ни делал, не перезагружай систему, — крикнул он Миро.

Добравшись до дна ядра, Куай-Гон медленно кружил вокруг него, пробегая руками вдоль различных отделений и деталей. Он увидел отделение, помеченное плавильной печью. Куай-Гон нажал рычаг. Дверь отворилась. Внутри были украденные Лечащие Кристаллы Огня.

Он почтительно завернул горящие артефакты в свою тунику, и они в тот же миг согрели его кожу.

Куай-Гон вскарабкался по лестнице наверх, где обеспокоено ждали его Миро и Оби-Ван. Он вытащил кристаллы из своей туники. — Они были в плавильной печи, — рассказал он Миро.

— Это же огромный энергоисточник, — сказал Миро, его голос прерывался. Он откашлялся. — Они начали бы цепь реакций, которые взорвали бы энергоядро при перезагрузке. Если бы я ввел тот код…

— То, что мы почитаем, уничтожило бы нас, — закончил К-Г.

Глава 18

Храм возвращался к нормальной жизни быстрее, чем кто-нибудь мог бы предположить. Системы были восстановлены, студенты вернулись в свои комнаты, были произведены новые поставки продуктов, начались классные занятия.

Лишь Оби-Ван чувствовал, что он вышел из времени, он не мог чувствовать себя нормально. Он все еще помнил прикосновение пальцев Брука. Снова и снова он вглядывался в свою руку, сжимал и разжимал свой кулак, вспоминая как он схватил воздух вместо Брука.

Брук старался убить его. Оби-Ван был рад, что его остановил. Но он нес ответственность за смерть другого человека, пусть даже, такого как Брук, и не мог забыть это.

Оби-Вану теперь нужно было только одно — поговорить с Бент.

Ее здоровье проверили в лазарете и признали его совершенным. Теперь она нуждалась только в одном — в отдыхе, таким образом, ей дали отгул от занятий в классах.

Оби-Ван искал ее везде. И, наконец, нашел в месте, где меньше всего ожидал найти — в том самом бассейне. Она сидела на камне, рассматривая бассейн, в котором чуть не умерла.

Бент всегда садилась как можно ближе к бассейну, чтобы брызги увлажняли ее кожу.

— Почему ты здесь? — спросил Оби-Ван мягко, садясь рядом с ней.

— Это одно из моих любимых мест в Храме, — ответила Бент, ее серебристые глаза смотрели на падающую каскадами воду. — Я не хочу, чтобы то, что произошло здесь, испортило это. Я почти умерла здесь. Кое-кто еще потерял здесь свою жизнь. Этот опыт научил меня о том, что значит быть Джедаем, более, чем тысячи занятий в классе.

Она повернулась к Оби-Вану. — Я надеюсь, ты не винишь себя в смерти Брука.

— Я знаю, что я сделал все, чтобы спасти его, — сказал Оби-Ван. — Но на моем сердце еще неспокойно.

— Вот как это происходит, — сказала Бент. — Жизнь потеряна. Когда он еще был жив, у него был шанс измениться. Теперь его нет.

— Бент, я так сожалею за… — начал Оби-Ван.

— Нет, — мягко прервала его Бент. — Нет необходимости извиняться, ты спас мою жизнь, ты знаешь.