Осада Кавказа. Воспоминания участников Кавказской войны XIX века - [5]

Вообще, принципиальное достоинство мемуаров — честный и трезвый взгляд на темные стороны Кавказской войны — в частности, повсеместное казнокрадство и взяточничество.

Трагичность ситуаций заключалась в том, что ни одна из противоборствующих сторон не представляла себе взаимоприемлемого компромиссного решения. Россия, исходя из геополитических соображений — наличие в первой четверти XIX века стратегических противников Турции и Персии, стремясь обеспечить безопасность Грузии, ставшей частью государства, и надежность коммуникаций с новым краем, считала безоговорочное покорение Кавказа императивом, равно как и его полную интеграцию в общероссийскую систему. Был и еще обширный комплекс мотивов. Горцы же не мыслили себе иной жизни, кроме ими самими избранной. Отказ от таких традиционных ценностей, как набеги, игравшие огромную психологическую и экономическую роль в их жизни и в значительной степени спровоцировавшие российскую экспансию, означал для них крушение миропорядка.

Кроме того, горцы, превыше всего ценившие свою «дикую свободу», понимали, что за покорением последуют подати, трудовая повинность. От бежавших в горы русских солдат они знали, что такое крепостное право, рекрутчина. Подобное будущее представлялось им катастрофическим. Уже на исходе войны — в 1861 году — горцы Западного Кавказа предложили в качестве компромисса полную лояльность и вассалитет в обмен на невмешательство в их жизненный уклад и сохранение за ними традиционных территорий. Это предложение было решительно отвергнуто посетившим Кавказ Александром II…

Невозможность компромисса предопределила российско-кавказскую драму, продолжающуюся по сей день. Однако, в отличие от XIX века, XX век выработал механизмы согласования интересов, что сделало ситуацию отнюдь не безнадежной. Нужна лишь добрая воля обеих сторон.

Воспоминания участников Кавказской войны — энциклопедия проблем, которые Россия пыталась решить на Кавказе, энциклопедия удачных решений и тяжких ошибок, настроений и идей. Это панорама человеческих типов, вариантов миропредставлений, порожденных грандиозным и трагическим явлением — Кавказской войной.

Обилие воспоминаний о Кавказской войне объясняется не только внутренними побуждениями участников событий, но и решительной инициативой великого князя Михаила Николаевича, сменившего фельдмаршала Барятинского на посту наместника и главнокомандующего Кавказским корпусом, переименованным в Кавказскую армию.

После окончания войны великий князь обратился к офицерам своей армии с призывом сохранить для потомков историю завоевания Кавказа. При штабе Кавказской армии стал выходить специальный Кавказский сборник, в котором печатались самые различные материалы по истории войны и мемуары в первую очередь.

Значительная часть кавказских мемуаров публиковалась и в исторических журналах — «Русский архив», «Русская старина», «Старина и новизна», и в журналах, не имеющих специально исторического направления.

Немало свидетельств об этом важнейшем периоде нашей истории еще хранится в архивах и ждет своего часа.

Коль скоро будет предпринято научное издание возможно полного корпуса воспоминаний, это станет неоценимым подспорьем для тех государственных и военных деятелей, которые действительно хотят разрешения сегодняшнего конфликта, а не его бесконечного затягивания и мучительной трансформации.

Предлагаемый читателю сборник построен таким образом, чтобы включенные в него фрагменты воспоминаний охватывали в хронологическом порядке основную часть рокового шестидесятилетия. Здесь представлены различные типы мемуаристов — от высокомерно-холодного Ермолова до вдумчиво объективного Филипсона.

Значительная часть материала относится к событиям в Чечне. Это, разумеется, не случайно и не требует разъяснений.

Данное издание не является изданием академическим. Это — впереди. Наша задача познакомить современного широкого читателя с материалом, ему неизвестным, но необходимым для понимания истоков нынешней драмы — при всем различии исторического контекста.

Георгий Федотов писал с горечью в цитированном очерке: «К сожалению, народы, по крайней мере в наше время — живут не разумом, а страстями. Они предпочитают резню и голод под собственными флагами».

Объективное историческое знание, нейтрализующее опасную мифологию, — далеко не последнее, что можно противопоставить этим страстям.

Я. Гордин

А. П. Ермолов > [6] Записки. 1818–1825

1818 года, в самом начале апреля месяца, выехал я на Кавказскую линию^[7]. Дорога через горы от глубоких тающих снегов была ужаснейшая, и я немалое расстояние проходил пешком. Из Георгиевска отправился я для обозрения правого фланга линии. Темнолесную крепость нашел я, по обстоятельствам, совершенно ненужною. Не знаю, какую она и прежде могла приносить пользу, будучи расположена в таком месте, где ничего не защищала, куда не мог прийти неприятель, по местоположению почти неприступному. Не могла даже вмещать такого числа войск, с которым бы удобно было пуститься на самое легчайшее предприятие. Нельзя было расположить в ней никаких запасов, ибо нет к ней дорог, кроме весьма трудных. Усть-Лабинскую крепость, по многим о ней рассказам, ожидал я найти чрезвычайною; она точно столько обширна, что, по количеству на линии войск, ее занять надлежащим образом некем. В крепости нет ни одного строения каменного, казармы, провиантские магазины, самый арсенал деревянные. Один весьма небольшой колодезь, довольствоваться же водою из Кубани неприятель легко воспрепятствовать может; словом, подобные крепости не могут быть терпимы против неприятеля, каковы вообще здешние.